Поехал в рейс по незнакомому маршруту и сбился с пути. Вышел из машины и не пойму, где я - вокруг поля да овраги. Вечереет, над землей стелется туман, дороги не разглядеть. Нет такого места на карте. Решил искать населенный пункт, долго ехал, и только разрушенные хибары вокруг. Стало жутко, появилась мысль, что попал в иномирье. Наконец мелькнул свет фонарика, я поехал на свет, притормозил возле строения. Пошел искать хозяев и вижу - разрушенное кладбище.
Ну, это же понятно - где могилы, там и вампирье, я помчался обратно к дороге.Тут передо мной вылезла старушенция - нос крючком, в балахоне, в руках коса. Я решил, что смерть за мной пришла, и взмолился: «Пожалей малых детушек, не бери сейчас». Старуха в ответ: «А я думала, что ты непьющий. Ошибаться стала на старости лет». Не слышал, чтобы для пьяниц была своя особая смерть, решил уточнить. Спросил: «Ты что же, только пьющих берешь?» «Всех», - прошамкала старуха и приказала: «Иди за мной». Привела в избу, косу к стене поставила. Я от страха сам не свой, всю жду, когда... А она все медлит. Усадила за стол, стала чаем поить. Обо мне распрашивает, я стал думать, не изжарит ли она меня в печке, как в сказках. На самом деле никто не знает, как смерть выглядит. Может, она - это вот такая кикимора. А она спрашивает: «Что ты на меня с ужасом глядишь-то?» Я глаза опустил, она болтает. Услышал, что всю жизнь сторожами на кладбище работали с мужем, народ тут сложный, посетителям часто фельдшер нужен, да где же его взять. Вот и начала она травки успокоительные заваривать для посетителей да заклинания искать. С тех пор и лечит, уж двадцать лет как. Тут дошло до меня, что сторожиха это.
А она мне: «Ты соображаешь туго, и в организме у тебя так. Даже в кассе ты очередь создаешь, как затычка для всех. Вот и запоры у тебя от этого. Сейчас лечебный заговор прочту:
Лесовик по лесу шел. В руках шишки держал. Шишки брюхо поцарапали, кровью штаны закапали. Жгут жгут, развяжись. Шишки, из мешка выходите, вываливайтесь, у лесовика брюхо не скребите».
Откуда она узнала про запоры? Уходя, я увидел, что коса у стены, померещившаяся мне в сумерках, оказалась метлой.
Этот заговор я читаю, когда мучаюсь запором, и становится легче.