Мне сорок пять лет. У меня хорошая семья – любящий муж, двое детей. Несомненно, муж меня любит, но за множество лет семейной жизни я так и не полюбила его. Да – сумела привыкнуть, да – жила и продолжаю жить. Но нет страсти, нет любви, нет ощущения того, что это единственный человек, ради которого можешь пожертвовать собой.
Я знаю, что такое любовь. Я любила… С тех пор прошло больше двадцати лет. Тогда я заканчивала университет. И у меня был любимый человек. Его звали Геннадий. Мы собирались пожениться и уже подали документы в ЗАГС. Но потом все расстроилось. И не просто расстроилась, а хуже – Гена пропал. Исчез, перестал звонить, не отвечал на звонки. За помощью я обратилась к моему отцу. Двадцать лет назад папа был известный в городе бизнесмен, богатый и влиятельный. Но он не стал помогать, он ответил: «Незачем искать. Хорошо, что сбежал, все равно был тебе не парой».
Целый год после исчезновения любимого я не могла прийти в себя. Я заболела, у меня был нервный срыв. Несколько недель я провалялась в больнице. Но время, действительно, лечит. Постепенно ощущение жизни вернулось. Я стала встречаться с подругами, ездить в клубы и на вечеринки. Родители были рады моему выздоровлению. Жизнь налаживалась.
Однажды на какой-то праздник папа пригласил в дом своего друга и компаньона Дашкина. Дашкин приехал не один, с сыном Виталием. Виталий только что окончил университет в Москве и приехал домой отдохнуть на пару недель. Так я познакомилась с будущим мужем. Через три месяца мы поженились. Свадьба была великолепной, богатой и пышной – наши отцы не пожалели денег. Потом появились дети. Сначала родилась Оленька, потом – Алеша.
Дети почти совсем выросли. Муж Виталий стал руководителем компании, которую когда-то организовали его и мои родители. Мой любимый папочка скончался полтора года назад. За двадцать лет, которые прошли с того времени, как пропал Гена, я ни разу не видела своего пропавшего возлюбленного и ничего не знала о нем. Иногда мне казалось, что его нет в живых. Я обращалась с заявлением в розыск, на заявление не приняли, потому что была Геннадию никем. Поиск в социальных сетях и расспросы его бывших однокашников тоже не давали никаких результатов.
Совсем недавно я ездила к маме. Она постарела, живет за городом на даче. У нее есть помощница, которая следит за её здоровьем и помогает по хозяйству. Маме там хорошо. Но и я не забываю мамочку – постоянно общаюсь по телефону, часто приезжаю к ней. Бабушку навещают внуки.
В этот раз я приехала к обеду. Мама с помощницей Дашей собирали на стол. Мама была рада моему приезду. Мы пообедали и расположились на веранде, любовались распустившимися розами, дышали упоительным ароматом поздней весны. Мама спрашивала о моих делах, о Виталии и детях. Я отвечала и в свою очередь интересовалась ее жизнью и здоровьем. Потом она вдруг спросила то, чего я никак не ожидала:
– Доченька, а ты счастлива с Виталием? Любишь его?
Я помолчала и нехотя ответила:
– Мама, ну о чем ты? Ты же знаешь, я никогда его не любила. Это союз, крепкий семейно-экономический союз. Папа, в свое время, так назвал наш брак. Ты же знаешь, кого я любила…
– Да, папа. Как ему там? – тихо проговорила мама. – Я знаю. Он многое решал в нашей жизни. И в моей, и в твоей… Это он разлучил тебя с Геной.
Я чуть не выпала из гамака:
– Мама, это правда?! Я догадывалась, но не верила. Мама, неужели отец был таким подлым. Мама, он что – угрожал Геннадию? Расскажи все. Все – что знаешь.
Я села рядом в кресло, меня начинало трясти. Пальцы и что-то внутри тряслось мелко и противно.
– Успокойся, пожалуйста, Алла. Успокойся, я сейчас все расскажу, – заметив мое волнение, произнесла мама. – Все. Теперь скрывать нет надобности.
Она продолжила:
– Нет. Папа не угрожал Генке. Ты же знаешь нашего папу, он так не умел. Он никогда не был грубым и нетактичным.
Я перебила маму:
– Деньги?
– Да. Деньги, моя милая. Геннадий продался. Любовь к деньгам у него оказалась сильнее любви к тебе, моя милая дочь. Знаешь, с каким библейским героем сравнивают таких людей как Геннадий?
– Знаю, мама, – ответила я, окончательно переставая что-либо понимать.
– Да, с Иудой из Кариота. А в народе говорят про них – «продажные шкуры»…
Мама, видимо, тоже разволновалась, вспоминая прошлое. Щеки её разрумянились, голос зазвучал строже:
– Алла, отца больше нет. Прошу – не осуждай его. Он хотел для тебя только счастья.
– Мама, но почему так поздно я узнала об этом?
– Я не знаю. Может быть, это письмо тебе все объяснит.
Она достала из-под скатерти на столе конверт и протянула мне.
«Здравствуй, моя любимая и единственная доченька!
Меня уже нет. Я ушел навсегда. Я знаю, что нанес тебе боль. Я не мог поступить иначе. Прости, что молчал столько лет. Но, я ему обещал. Обещал, что ты ничего не узнаешь о его поступке, пока я жив. Целую и обнимаю тебя.
Твой папа».
Слезы текли по моим щекам, я вспоминала, как улыбался мне когда-то мой папка…
