Вулкан Тавурвур не может успокоиться уже 17 лет: остров Матупит, считавшийся когда-то жемчужиной Тихого океана,погребен подслоем пепла. Но местные жители приспособились...
С первыми лучами солнца, встающего над вулканом, мужчины собираются в путь. Они медленно бредут, каждый шаг поднимает столбы пыли. Где-то вдалеке шипит кратер, но мужчины не обращают на это никакого внимания.
Они идут среди обломков и мусора - раньше здесь была деревенская улица Мату-пита. Они преодолевают дюны из пепла, накрывшие старое кладбище. В облаках пыли они направляются к берегу, спускают на воду свои каноэ. Колонна лодок, одна за другой, выходит в бухту.
Элиаб Вуат держит курс на вулкан. В колонне собралось два десятка лодок. На полпути они останавливаются, чтобы подождать отстающих. Таков обычай: никто не должен ступать на берег, пока не соберутся все. Эта традиция - одно из немногих, что сохранилось здесь из прошлого. Все остальное уничтожил вулкан, засыпав пеплом ландшафты, благодаря которым Матупит считался жемчужиной Тихого океана. Под слоем пепла осталась и та старая жизнь, подчиненная справедливым законам и запретам.
Мужчины сидят, сгорбившись в своих каноэ, покачиваясь на волнах. Некоторые курят махорку, над водой стелется дым. Элиаб Вуат терпеть не может эту ужасную привычку. Моменты затишья перед гонкой к вулкану он уже давно использует для того, чтобы почитать Библию.
Сегодня он выбрал книгу пророка Малахии, уя глава, у-й стих: «Со дней отцов ваших вы отступили от уставов Моих». Вуат считает, что последняя книга Ветхого Завета достаточно убедительна, чтобы достучаться даже до этих курильщиков. Он называет их «новые парни». Это те, кто после выходных с гордостью выставляет напоказ фингалы, полученные в драках. И каждый раз Вуат убеждается; Священное Писание не действует на молодежь.
Мимо них проплывает каноэ последнего гребца. Все в сборе. Мужчины как по команде устремляются к берегу. Вуат остается позади. Он не закончил молитву, но тоже начинает грести.
На поверхности моря плавает серо-желтая пыль, ветер доносит запах гари. Вулкан совсем близко. Его склоны дымятся, как затухающий костер. Но это спокойствие обманчиво: в расселинах возле вершины вот уже 17 лет буйствует стихия. И по ночам иногда кажется, что земля горит.
Надо всем этим поднимается столб дыма.
У подножия вулкана —остатки деревьев: рощица обожженных пальм, припорошенных пеплом. Ни следа зелени, кругом все серым-серо. Мужчины молча смотрят вокруг. При виде этой серой пустыни Элиаб Вуат всегда вспоминает о том, как он стар. Ему 64 года, и когда-то он видел этот берег утопающим в многоцветий красок ипомей, бугенвиллий и панданов.
Местные жители редко называют вулкан по имени, их семьи из поколения в поколение жили здесь, в тени вулкана. Они говорят о нем как о старом друге. Вот уже много лет вулкан снова выбрасывает пепел, иногда больше, иногда меньше. Его зовут Тавурвур.
За ним возвышается цепь более древних, уже неактивных вулканов. Расположенные у морского пролива архипелага Бисмарка, они образуют кальдеру Рабаул — котел, окруженный кратерами. Когда-то здесь тоже был вулкан, но потом море затопило его и превратило в бухту. Теперь она называется Бланш-бей. Посреди этой бухты находится полуостров Матупит.
Эта область Папуа — Новой Гвинеи заселена уже давно. Плодородные земли вокруг кратера привлекали сюда людей даже с соседних островов- Здесь всегда были богатые урожаи; и даже опасное соседство с вулканами блекло на фоне райского плодородия.
Люди привыкли к вулканам. Они привыкли следить за тем, где и когда из-под земли появлялся дым. Как земля сотрясалась перед началом извержения, как реагировало море. Может, именно из-за этого непостоянства гор люди создали свой строгий порядок, строгую социальную структуру рода с жесткой иерархией, определявшуюся по материнской линии?
Власть здесь принадлежала тайным союзам, которые общались с духами и вершили правосудие. Венцом этой культуры были деньги. В основе каждого обычая, каждого ритуала лежали ракушки, нанизанные на шнурок. Они назывались «там-бу». Эта валюта использовалась не только в торговле, но и на свадьбах, и при решении споров.
Отношение местной культуры к вулканам отразилось и в именах, которые им давали. Самый высокий вулкан называется Комбиу, то есть «мать». Два других — Дочь севера и Дочь юга. Очень крепкой была связь между людьми и самым активным из всех вулканов рядом с небольшим островом Матупит, напротив Тавурвура. Причиной их любви к этому клочку земли стали птицы, откладывающие яйца на склонах вулкана, чтобы он согревал их и «высиживал» птенцов. Эти яйца и есть то самое сокровище, которое ищут жители Матупита.
К БЕРЕГУ ПРИЧАЛИВАЕТ ПОСЛЕДНЕЕ КАНОЭ. Все, кто был в лодках, сходят на берег. Еще очень рано, но жара стоит невыносимая. Сверху палит солнце, снизу исходит жар от земли. В рокоте вулкана тонут все остальные звуки. Мужчины разбредаются по сторонам. Повсюду виднеются кратеры, в которые они вставляют палочки или бросают куски тряпок, чтобы обозначить свой участок. То, что кажется самозахватом, на деле подчиняется древнему правилу: «ролават», то есть «земля яиц», принадлежит всем поровну. Каждый может искать яйца на своем участке земли, в зависимости от рода. Участок Элиаба Вуата находится в самой восточной части общинной земли.
Склоны здесь жесткие, под вулканическим пеплом скрываются ребристые остатки мертвых кораллов. Вуат закидывает лопату на плечо и карабкается вверх по откосу. Затем он выбирает кратер, опускается на колено. На мелком пепле виднеются тоненькие следы. «Курочка!» — говорит Вуат.
На языке острова Матупит эти птицы называются «нгиок» — меланезийские большеноги из рода большеногое. Это круглые птицы с темным перьями; их самки не следят за своей кладкой. Они откладывают яйца в воронки на склоне вулкана, которые согреваются от тепла земли. Вылупившиеся птенцы практически сразу могут летать.
Вуат опускается в кратер и ковыряет землю краем лопаты. Почва мягкая, это хороший знак. Вуат начинает копать. Он выделяется среди других своим телосложением. Это жилистый мужчина с седой бородой и огрубевшей от солнца и морской соли кожей. Возраст пока не оставил следов на его фигуре. Он носит застиранную майку лондонского футбольного клуба «Арсенал», доставшуюся ему от сына. На голове — школьная шапочка, от внука. Вуат одевается так ради экономии. Но одежда огородного чучела не отражается на его поведении. Он производит впечатление человека, когда-то занимавшего высокий пост и не забывшего прежнего уважения к себе. Много лет Вуат был старостой своего квартала и старейшиной адвентистов Седьмого дня.
ЕВРОПЕЙСКИЕ ВЕЯНИЯ ДОБРАЛИСЬ В Бланш-бей лишь в середине XIX века, когда однажды сюда зашло китобойное судно, чтобы пополнить запасы питьевой воды. Бухта привлекла внимание моряков - в этом порту мог стать на якорь даже корабль с высокой посадкой.
Так Матупит попал в водоворот истории: гамбургская торговая фирма «Годеффрой» открыла на острове контору. За немцами последовали англичане, которые хотели основать здесь плантации. В 1875-м команда немецкого корвета нанесла бухту на карту, в том же году сюда приехали миссионеры. Затем, в 1884-м, командир немецкой императорской канонерки поднял над островом флаг Германской империи. На берегу Бланш-бей появился город Рабаул.
Из-за своего удачного стратегического расположения город и остров стали полем битвы в борьбе за сферу влияния: контроль над Раба-улом поочередно получали немцы, австралийцы, японцы, американцы и потом опять австралийцы.
Из этого парада цивилизаций местные жители впитывали все, что могли. Они накладывали новые языки и религии на свои прежние ценности. На смену ракушкам пришли монеты и банкноты. Для жителей Матупита настала эпоха знаний. Они узнали, что Земля круглая, Бог велик, а прибыль измеряется в немецких марках, японских иенах и американских долларах. Что вместо кланов может быть коммунальное самоуправление, а правосудие могут вершить судьи, а не духи.
На улицах зажглись электрические фонари, дети пошли в школу. Считалось, что на острове Матупит живут самые умные люди во всей Новой Гвинее.
Солнце палит вовсю. Элиаб Вуат терпеливо начинает раскопку яиц. Первый слой земли он снимает быстрыми взмахами лопаты, а потом копает все глубже и осторожнее. Он работает в тишине, погруженный в собственные мысли. Под конец он доходит до глубины и начинает просеивать пепел руками.
Когда он выныривает из ямы, в руках у него скорлупа вперемешку со слизью — разбитое яйцо. «Отличное начало!» — говорит он. Скорлупки в его руках похожи на опустевший футляр для драгоценностей. Старику жаль любой потери — даже если это всего лишь разбитое яйцо.
Но большинство думает иначе. С тех пор как vj лет назад проснулся вулкан, жизнь на острове изменилась. Бережное уважение к природе считается старомодным. На острове ничего не растет, дожди отравлены, в воздухе летает пепел. Но яйца пока еще есть. Они считаются деликатесом и хорошо идут на рынке в Рабауле.
Поэтому островные мужчины обрушиваются на склоны вулкана как толпа мародеров. Они перекапывают каждый кратер по нескольку раз, не замечая расколотых в спешке яиц. Многие не жалеют даже еще не вылупившихся птенцов: их тут же обжаривают на костре, крылыш-ки-гриль считаются отличной закуской. Элиаб Вуат смотрит на это с ужасом. Ему кажется, что это предательство старых ценностей.
Даже под натиском современности гордый остров не отказался от своих идеалов. Да, с тех пор люди разбились на разные церковные общины. Но сегодняшних новогвинейских методистов, католиков и адвентистов по-прежнему объединяет наследство предков - неписаные законы о взаимопомощи, благодаря которым на острове всегда царила солидарность.
Эти законы действовали при смене времен года — люди вместе сеяли, рыбачили и собирали урожай, а также они означали, что все собирались и сообща рыли колодец. И что друг с другом делились запасами, когда приходила беда.
Тот, кто помогал соседу, тут же сам получал помощь и опять помогал... В результате каждый оказывался в круговороте взаимных любезностей, на которые обычно можно рассчитывать только в кругу родных. И весь остров стал одной большой семьей. Даже заботливое обращение с землей возле вулкана было результатом обычая: никто не идет на эту землю, пока туда не придут все. Все уважают отмеченные места и не посягают на них. Никто не истребляет кладки яиц ради «быстрых денег».
ЭЛИАБУ УЛЫБАЕТСЯ УДАЧА, ОН НаХО-
дит отложенное яйцо. Вуат царапает ногтем скорлупу, на ней остается легкая полоска. Яйцо свежее, в нем еще не развился эмбрион. Скорлупа затвердевает в теплой земле только через несколько часов. Вуат осторожно кладет его в миску, стоящую в тени: на солнце яйцо может быстро испортиться. Размером оно почти с кулак. «Яйца становятся все меньше и попадаются все реже», — говорит Вуат.
После того как пепел уничтожил деревья и заросли, птицы стали беззащитны перед людьми и палящим солнцем. Вуат смотрит на склон: растрескавшаяся земля вздулась, как истерзанное обстрелом поле битвы. «Все видят здесь только серое, — говорит Вуат, — а я все еще вижу зелень». Несколько лет назад он соорудил у себя во дворе сарай, в котором держит саженцы кокосовых пальм. Он высаживает их у подножия вулкана в надежде, что хоть один приживется.
Когда Вуат был еще молод, старейшины разрешали приходить на остров за яйцами только по пятницам. В те времена местные жители собирали их полные корзины. Теперь все наоборот: собирать яйца можно каждый день, кроме понедельника. Строгие порядки ослабили из-за тяжелого положения, в котором оказались многие семьи. «Если так пойдет дальше, яиц скоро вообще не будет», — мрачно замечает Вуат.
Эти опасения заставляют его по утрам читать отрывки из Библии, где есть предупреждения и напоминания, такие как в книге Малахии. Он хочет напомнить людям: каждое зерно растет только по божьей воле. Но церкви пустеют, традиции забываются, молодежь напивается и устраивает драки.
Вуат листает старый фотоальбом, вспоминая о прежней жизни. Вместе со своей женой Хелен он сидит посреди пепельно-серой пустыни, держа в руках цветные фотографии. На одном из фото Элиаб Вуат в форме игрока в регби. На другом— Хелен в саду, окруженная орхидеями. Это начало 1970-х годов, золотые времена острова. Папуа— Новая Гвинея была под властью Австралии; город Рабаул называли жемчужиной Тихого океана. Порт, окруженный тропическими садами, был всегда полон.
Элиаб Вуат выучился на бухгалтера, нашел работу в Австралии. Возвращаясь домой, он пролетал над деревней на самолете. Сверху Мату-пит был похож на драгоценный камень, сверкающий на поверхности моря.
Жажда знаний и общинная солидарность привели людей к идее свободы. Кроме Библии люди начали читать другие книги, часто революционного содержания. Создали партии, утвердили политические программы. Отсюда, из залива Бланш-бей, движение за независимость достигло Большой земли. В сентябре 1975 rtW Папуа — Новая Гвинея стала независимым государством. За какие-то сто лет Матупит из клочка на карте Германской империи превратился в основу нового современного государства.
Элиаб Вуат построил дом. У него были веранда с видом на море, уборная и подъезд, в котором можно было припарковать новую машину. В зале были телевизор, стереосистема и видеопроектор. «У нас было все, - говорит Вуат, — но мы не знали, как быстро мы все потеряем».
ВСЕ НАЧАЛОСЬ 17 СЕНТЯБРЯ 1994 ГОДА, В
субботу, священный для адвентистов день. Когда вечером Вуат вернулся из церкви, земля начала дрожать. Легкое колебание, знакомое каждому ребенку, почему-то не прекращалось. За ночь вибрации усилились. Наутро Вуат вспомнил рассказы стариков: если земля дрожит без остановки, будет извержение.
Вуат приказал семье готовиться к эвакуации. С собой взяли только лекарства для детей, одеяла, пеленки, сковородку и медицинские карточки. Когда Вуат сел за руль, ему показалось, что сбываются слова из Библии: караваны людей с детьми и жалкими пожитками — это 6-я глава, 12-й стих Откровения: «И когда Агнец снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение». Вуат отвез семью в храм адвентистов, а сам решил вернуться на остров.
Хелен проклинала этот героизм, но муж был непреклонен. Он словно забыл о том, что он образованный человек, и перестал быть бухгалтером. А стал одним из мужчин Мату-пита, судьба которого издавна связана с вулканами. Как одержимый, он стремился исполнить напутствия старейшин: «Смотрите на море».
Вечером он вернулся на остров. Вместе с соседями они провели ночь, не спуская глаз с моря. В понедельник утром подземные толчки слились в один протяжный гул. В свете утренних сумерек они увидели, что море, как при сильном отливе, ушло за горизонт. Пролив пересох. Предки рассказывали и об этом. Вуат почувствовал, что извержение начнется с минуты на минуту. Они прыгнули в машину, став последними людьми, покинувшими прежний, райский Матупит.
Вулканический пепел падал две недели. Он поломал пальмы и обвалил здания, уничтожил сады, залепил окна.
Элиаб Вуат дважды возвращался на Матупит. Сначала люди рода требовали вернуть им землю, на которой они должны были жить после извержения. Потом правительство потребовало от них переселиться подальше от вулкана. Вуат дважды засевал поле, но не успевал собрать урожай, потому что у него отбирали землю.
Но он все равно хочет жить здесь. Он бросил работу бухгалтера, потому что невозможно по утрам ходить в офис, а вечером возвращаться в этот кошмар. Вулкан по-прежнему извергается. Его дом разваливается, кислотный дождь проникает сквозь дыры на крыше и разъедает обои, туалет засыпало, в саду по колено пепла.
Вуат держит в руках книгу Иова, божьего раба, у которого забрали все: имущество, детей и здоровье. Но вера Иова не пошатнулась, и Бог вернул ему вдвое больше, чем отнял. Вуат не сомневается: «Это история жителей Матупита». Он уверен: «Любое испытание рано или поздно заканчивается. В конце обязательно будет свет».
через восемь часов Элиаб Вуат прекращает поиск яиц. Его тело покрыто коркой из пота вперемешку с пеплом. Он нашел 21 яйцо — мало. Но ему все равно. Одно из найденных яиц уже старое и оказалось пробито. Сначала он подумал, что оно мертвое, но в нем притаилась жизнь, которая буквально выскользнула из скорлупы. Птенец очень слабый, поэтому Вуат привязывает бечевку к когтям малыша и прячет его за пазуху.
На Матупите он выносит птенца на ладони из дома, выбирает место, где несколько пальм еще не сломались от пепла, и подбрасывает птенца в воздух. Тот неуверенно дергается, потом собирается с силами и летит. Возможно, он выживет.
ЗА КАДРОМ
Когда фотограф УЛЛА ЛОМАНН и автор статьи РОЛАНД ШУЛЬЦ отправились сопровождать мужчин в их поездке к вулкану Тавурвур. искатели яиц с острова Матупит сказали, что попробовать такое яйцо просто необходимо. Но журналисты GEO отказались от трапезы, когда увидели, как они разламывают наполовину высиженные яйца, чтобы высосать желток, и поджаривают птенцов на огне.
Текст: Роланд Шульц
фото; Улла Ломанн
GEO 01 2012