О доме и семье
- Вахтанг Константинович, вы много путешествуете. Не возникало мысли приобрести жильё где-нибудь помимо Тбилиси?
- Я всю жизнь прожил в Тбилиси. В других городах я останавливаюсь в гостиницах. Я убеждён, что у каждого человека должно быть своё место, и моё — здесь. У меня довольно большой дом, где живут моя жена, дети. У меня двое детей и трое внуков.
- Как поживают ваши внуки?
- Это серьёзные, самостоятельные ребята. Все мальчики. Старший, Георгий, окончил университет в Лондоне. Должен сказать, это было очень дорогое удовольствие! Фактически, я пять лет работал только ради его учёбы. К счастью, он учился хорошо и оправдал все мои надежды. Среднего зовут Вахтанг, младшего — Иван. Они любят дедушку и, как и мои друзья, называют меня Буба.
- Вы считаете себя хорошим семьянином?
- Я женат один раз, и наш брак с Ириной длится уже более 45 лет. Я счастлив. Не одобряю мужчин-«попрыгунчиков», хотя в жизни всякое бывает. Когда приходит настоящая любовь — против неё не пойдёшь...
О любви и юморе
- А как же ваше знаменитое «Ларису Ивановну хочу!»?
- Мужчина всегда должен желать! И ухаживать за женщинами.
- А в вашей гастрольной жизни случались любовные приключения?
- Помню один случай из очень далёкой молодости. Во время гастролей я жил в маленькой гостинице, куда не разрешалось приводить девушек. Мой номер был на втором этаже, поэтому мне приходилось передавать им через окно стул. Девушки вставали на него, и я таким образом затягивал их на балкон.
- А как ваша жена относится к таким историям?
- У моей жены прекрасное чувство юмора. Без этого мы бы столько лет вместе не прожили! Я познакомился с ней в тбилисской филармонии: увидел — и сразу «вцепился», больше не отпускал! В нашей семье Ирина — самый мудрый и благородный человек.
О кулинарии и предпочтениях
- Известно, что вы любите баловать близких вкусными блюдами. А сами вы привередливы в еде?
- Я совсем неприхотлив в еде. Больше всего обожаю жареную картошку! Хотя я люблю и умею готовить. Вообще, я считаю, что на кухне должен командовать мужчина — тогда еда получается вкуснее. Очень люблю мясные блюда. А однажды я даже выиграл у своих русских друзей конкурс на приготовление совсем не грузинского блюда — ухи. У меня есть свой секретный рецепт.
О кино и цензуре
- Ваш Мимино давно стал нарицательным персонажем. Вы продолжаете сниматься в кино?
- Да, не так давно я снялся в картине Георгия Данелия. Мой герой — очень добрый человек, который из-за чьей-то ошибки много лет провёл в бегах. В финале выясняется, что СССР уже не существует и его давно никто не ищет. А ему к тому времени уже шестьдесят лет — и ни кола ни двора. Кстати, о знаменитом «Мимино» — считайте, что вы его не видели!
- То есть как?!
Из фильма вырезали восемь эпизодов и почти весь финал! В Москве был такой дядя с большими ножницами, к которому перед выходом на большой экран отправляли все картины. По его мнению, в кино нельзя было улыбаться, пить, любить...
- Вам часто приходилось сталкиваться с подобными препонами в творчестве?
- Бывало. Например, в 1985 году, после выхода печально известного «Указа по борьбе с алкоголизмом», в «Комсомольской правде» появилась заметка с такими словами: «Как же мы можем бороться в стране с алкоголизмом, если Вахтанг Кикабидзе поет: «Чтоб вином наполнялся бокал!».
Курьёзные истории из-за границы
- А за границей вам доводилось попадать в нелепые ситуации?
- Был один забавный случай. Впервые я побывал в Америке в конце семидесятых. Перед поездкой я долго мучился вопросом: что такого привезти американцам в подарок, чего у них точно нет? И решил купить грампластинки с речами Ленина. В Америке я вспомнил о них, когда понял, что для покупки пластинки Рэя Чарльза или Джо Коккера нам с друзьями пришлось бы двое суток ничего не есть и не пить — такими нищенскими были наши суточные. Мы принесли наши пластинки в музыкальный магазин. Менеджер очень обрадовался и предложил обменять их на любые в его магазине. Он побежал ставить наши пластинки, чтобы послушать, а мы стали быстро выбирать, что нам нужно. Вдруг на весь зал прогремело: «Пролетариат не согласен!» Менеджер вернулся с безумными глазами и спросил: «А он петь-то будет?» Мы заверили его, что Ленин обязательно будет петь, только на оборотной стороне. И пулей выскочили из магазина с тем, что успели набрать в обмен!