Как научиться искренне любить людей вокруг нас — в семье, на работе, в повседневной жизни — не ограничиваясь красивыми словами, а проявляя это на деле? В чем заключается суть христианской любви и чем она принципиально отличается от мирских представлений? И может ли любовь, понимаемая неправильно, принести вред? Эти важные вопросы рассматривает протоиерей Павел Великанов.
Источник публикации здесь и здесь
Любовь как борьба за душу, а не вседозволенность
— Отец Павел, создает ли современная эпоха особые сложности для исполнения заповеди о любви к ближнему?
— За последние столетия произошли кардинальные перемены не столько в умах, сколько в практической жизни людей. Сегодняшний человек живет и мыслит иначе, чем его предки. Раньше жизнь, сосредоточенная только на себе, не поощрялась ни одной религией или культурой. Сегодня же эгоцентризм часто преподносится как норма: человек пришел в мир, чтобы получать максимум удовольствия с минимальными усилиями.
Такое искаженное понимание — будь то любовь к себе или сведение любви к эмоциональному влечению — находится в совершенно иной плоскости, чем та любовь-жертва, которую заповедал Христос как главную заповедь.
— В чем же ключевое отличие евангельской любви от современного представления о ней?
— Разница лежит в цели. Любовь всегда чего-то хочет. С мирской точки зрения, идеал — это когда другому хорошо, когда в отношениях царит гармония и безусловное принятие. Современная психология также говорит о принятии как основе коммуникации. С этим трудно спорить.
Но для христианина добрые отношения — не самоцель. Иногда они могут стать препятствием на пути человека к Богу. В Евангелии есть жесткие слова о том, что для следования за Христом нужно «возненавидеть» даже самых близких (Лк 14:26). Для светского сознания это безумие. Но как иначе поступить, видя, что близкий человек погибает, порабощается грехом? Принять его вместе с этой разрушающей его скверной и делать вид, что всё в порядке?
Христианин призван бороться за то высшее и святое, что есть в душе каждого. Его цель — помочь ближнему найти в себе образ Божий, раскрыть его и направить жизнь на его возделывание. Без этой борьбы мы проявляем не любовь, а безразличие. Именно равнодушие, а не ненависть, является антитезой любви. Это когда, мило улыбаясь, мы уходим в сторону вместо того, чтобы «засучив рукава» ввязываться в битву за душу человека.
В евхаристической молитве есть слова к Богу Отцу: «и не отступил еси, вся творя, дондеже нас на Небо возвел еси». Бог не отступил от Своего замысла, несмотря на падение человека. Эта «неотступность» — одна из ключевых черт христианской любви, даже если она приносит дискомфорт и напряжение в отношениях.
Препятствие на пути любви — мы сами
— Почему же любить по-христиански так трудно? Если это главная заповедь, в чем проблема?
— Главное препятствие — мы сами. Чаще всего в своей любви мы ищем своего. Мирской мир в семье желателен, потому что он возвращается комфортом нам же. Как говорит апостол Павел, истинная любовь не ищет своего, даже опосредованно. Она ищет воли Божией и стремится реализовать Божий замысел о человеке.
Но здесь кроется соблазн: подменить волю Божию своим представлением о «благе» для другого. Особенно ярко это видно в отношениях родителей и детей, когда ребенка пытаются втиснуть в шаблон родительских амбиций. Это не любовь, а поиск своего. Истинная любовь, ищущая Божьего, крайне осторожна и трепетна в действиях.
Любовь — это добродетель воли, как писал преподобный Максим Исповедник. Она требует труда и возделывания. Многие проблемы в отношениях сегодня происходят оттого, что мы просто не умеем любить и не имеем навыка разрешения конфликтов, возникающих на этой практике.
Любви нужна форма: от ритуалов до совместного труда
— Что важно помнить, стремясь воплотить заповедь о любви в жизнь?
— Крайне важно уметь облекать любовь в конкретные формы. Раньше жизнь была пронизана ритуалами: в дом не входили, не пожелав мира, не сняв шапки, не поклонившись иконам. Сейчас эти формы утрачены, и любовь стала бесформенной, бесплотной, а потому неустойчивой. Обряд «обряжает», делает видимым внутреннее состояние.
Сегодня мы сталкиваемся с обнищанием простых, но глубоких форм общения. День рождения сводится к походу в кафе и стандартной песне «Happy Birthday». Раньше же были домашние театры, музыкальные вечера, требующие совместного труда. Сейчас, выбирая между этим трудом и кнопкой телевизора, нужно быть почти святым, чтобы выбрать первое. Но именно такие усилия созидают настоящую близость.
В моей семье деятельная любовь — это совместное время: спорт, велопрогулки, чтение и обсуждение книг, работа в мастерской. Мы также создаем такие формы в приходе: кружки каллиграфии, мультипликационная студия, мастер-классы. Это не просто заполнение времени, а созидание любви через общее дело.
Меня поразила разобщенность в одной американской семье, где каждый жил в своем медиамире, и общих трапез практически не было. Сегодня культура функциональности вытесняет простые формы объединения, вроде семейного воскресного обеда. Поэтому перед христианской любовью встает новая задача — преодолевать это навязываемое отчуждение.
Новая задача: преодоление отчуждения
— Какие это задачи?
— Одна из первостепенных задач христианской семьи сегодня — противостоять отчуждению, которое усиленно навязывается новыми технологиями. Если за обеденным столом ребенок уткнулся в смартфон, его с вами нет, даже если он механически отвечает. Такие вещи должны быть табуированы. С мирской точки зрения — зачем? Он же не мешает. Но это убивает общение.
На приходе я столкнулся с другой гранью проблемы: прихожане часто очень закрыты в своих бытовых нуждах и проблемах.
Обратите внимание: Давайте любить друг друга!.
Приход — это живая клетка Церкви. Казалось бы, объединяясь вокруг Христа, не должно быть стыдно за свой «гадюшник» или уныние. Но люди боятся: «Что подумают?» А ведь для других это и есть пространство для конкретной любви — прийти и помочь.— Как же преодолевать эту стену?
— Не административными мерами, а создавая в храме островок подлинной теплоты и заботы. Когда человек чувствует, что его здесь действительно любят, он постепенно открывается. Преодолевая ложные страхи и комплексы, люди срастаются с приходом, который становится родным домом, помогающим и в житейских вопросах.
Любовь должна приносить осязаемый плод: поступки, жертву временем, ущемление своих интересов. Если мы говорим о любви, но не жертвуем ничем, и другой видит только слова — это ненастоящая, виртуальная любовь. Сегодня мы часто создаем такие подмены, и они дорого обходятся.
Опасность виртуальных подмен
— О каких подменах идет речь?
— Например, когда человек публикует в соцсети поздравление с праздником для всех вместо того, чтобы лично поздравить близких. Любовь не может быть абстрактной, она должна быть адресной.
Был грустный опыт: семинарист познакомился с девушкой через Живой Журнал, они нашли много общего, поженились, а через месяц поняли, что они совершенно чужие. Не хватило глубинного, духовного родства, которое трудно ощутить через экран. В виртуальном общении остаются только слова, за которыми не видно человека, его сути. Такое общение резко снижает качество коммуникации и чревато разочарованиями.
Христианская любовь всегда обращена к подлинному, настоящему, а не к виртуальному образу или игре. Чем больше опосредованного в общении, тем выше риск принять искусственную форму за содержание.Образцы действенной любви: от древности до наших дней
— Кто для Вас является образцом христианского человеколюбия?
— Из близких к нам по времени — святой праведный Иоанн Кронштадтский, чья жизнь, наполненная ежедневной литургией, сделала его источником любви для тысяч людей.
В древней аскетической литературе множество примеров любви в деле. Например, история про авву Агафона, который безропотно помогал прокаженному, оказавшемуся в итоге Ангелом, испытывавшим его.
Или случай из «Нового афонского патерика»: послушник собрался уйти из монастыря, а старцы, вместо упреков, дали ему денег и благословили, проявив огромное уважение к его свободе. Этот поступок истинной, не собственнической любви так тронул юношу, что он остался.
— А в жизни Вам встречались такие люди?
— Для меня живым воплощением такой любви был архимандрит Кирилл (Павлов). Он полностью принимал человека, но решительно не принимал греха в нем. Он обличал проступок, но мера его любви к согрешившему не уменьшалась. Грех вызывал у него не гнев, а глубокую скорбь и сострадание. Он бесконечно уважал свободу другого, никогда не навязывая своего мнения категорично. В этом не было собственничества, было понимание, что настоящий «Хозяин» процесса — Христос.
Жесткость и милосердие: два крыла христианской любви
— Обличать и при этом уважать — для этого нужна святость?
— Нужно иметь мужество называть вещи своими именами. Христианская любовь не всеядна. В ее жесткости — категорическое неприятие того зла, с которым человек, возможно, сросся. Но при этом мы отказываемся ставить на самом человеке клеймо «безнадежный». Мы продолжаем верить в образ Божий в нем, трудиться, чтобы он увидел истину. Мы уважаем личность, но не принимаем греховную позицию. В этом нет места политкорректности.
В Псалтири сказано: «уклонись от зла и сотвори благо» (Пс 33:15). Мы часто говорим о творении добра, забывая, что абсолютное условие для этого — сначала уклониться от зла, иметь четкие нравственные ориентиры.
Больше интересных статей здесь: Отношения.
Источник статьи: Как полюбить окружающих нас дома, на работе и на улице людей не на словах, а на деле?.