Иван Бунин, выдающийся поэт и прозаик, удостоенный Нобелевской премии, отличался необыкновенной чуткостью к миру и природе. Его строки — «О счастье мы всегда лишь вспоминаем, / А счастье всюду» — отражают эту редкую способность видеть красоту в простом. Помимо литературного таланта, в нём жил незаурядный актёр: он мастерски пародировал Горького, Бальмонта, Толстого. Сам Бунин с иронией говорил: «Отчего я не пошел в актеры… Наверное, стал бы знаменитостью». Рождённый под знаком Весов, он действительно во всём, включая искусство, искал гармонию, баланс и умеренность.
Строгий, но справедливый судья
Этот принцип меры определял и его требовательное, порой даже придирчивое отношение к коллегам-литераторам. Однако чувство справедливости у Бунина почти всегда брало верх над личными симпатиями или антипатиями. В беседе с критиком Александром Бахрахом он мог резко высказаться о Владиславе Ходасевиче: «Со своим маленьким багажом прошествовал по жизни так, словно у него горы багажа». Но, прочитав позже мемуары Ходасевича о Горьком, Бунин был вынужден признать: «Тьфу, до чего хорошо, как дельно и умно!» Он умел разглядеть истинный талант и поддержать его — не только словом, но и делом. Яркий пример такой поддержки — история его помощи начинающему Александру Куприну.
Начало пути Куприна и роль Бунина
Их знакомство состоялось в 1897 году под Одессой. Куприн, тогда ещё никому не известный тридцатилетний писатель, жил бедно, перебиваясь случайными заработками. «Даже в Одессу не в чем поехать — последние штиблеты развалились», — признался он Бунину во время прогулки. Уже состоявшийся автор, Иван Алексеевич не только посоветовал Куприну написать рассказ на военную тему, но и пообещал помочь с публикацией, порекомендовав его в журнал «Мир Божий», где у него были связи.
Куприн последовал совету и написал «Ночную стражу». Бунин отправил рассказ в редакцию со своей рекомендацией. Вскоре, когда они вместе понесли в одесскую газету ещё один небольшой рассказ, Куприн от волнения не решился зайти в редакцию и ждал на улице. Увидев Бунина, размахивающего гонораром — двадцатью пятью рублями, — он просиял от счастья. Однако позже, особенно в состоянии подпития, болезненное самолюбие Куприна заставляло его кори́ть друга за эту помощь: «Никогда тебе не прощу, как посмел меня облагодетельствовать!»
«Утконос проклятый»: точка в конфликте
Бунин долго отшучивался, но однажды в ресторане, услышав в свой адрес не только привычные упрёки, но и нападки на свой стиль («у меня от твоей изобразительности в глазах рябит!»), не выдержал. Он резко оборвал Куприна: «Если ты, утконос проклятый, немедленно не замолчишь, я разобью вот эту бутылку о твою дурную башку!» Реакция Куприна была неожиданной: вместо драки он «обмяк» и стал жаловаться окружающим: «Братцы, меня здесь оскорбляют!» Этот решительный и резкий демарш Бунина, как ни странно, пошёл отношениям на пользу, положив конец изматывающим упрёкам и переведя их в более спокойное и ровное русло.