Михаил Афанасьевич Булгаков – замечательный прозаик и драматург. Его имя у наших современников чаще всего ассоциируется с «закатным романом» (так называл свое любимое детище автор) – «Мастером и Маргаритой». Над этим шедевром он трудился кропотливо и долго, отшлифовывал каждую сцену, каждую картину - в течение десяти лет. И хотя, безусловно, знал, что при его жизни это произведение не будет опубликовано. Но, помимо уникального умения писать свободно, емко, образно и чрезвычайно увлекательно, писатель обладал еще одним даром, о котором мало кто догадывался...
НЕОБЫЧНОЕ АМПЛУА
В Художественном театре шла генеральная репетиция «Пиквикского клуба» – спектакль принимал сам Станиславский, Мэтр внимательно просматривал каждую картину и делал по ходу замечания режиссеру-постановщику Виктору Станицыну. Но вот дело дошло до сцены суда. И тогда мэтр стал особо пристально приглядываться к исполнителю роли «президента суда». Константина Сергеевича словно загипнотизировало противное паукообразное лицо этого персонажа, Искаженный рот, скособоченная шея, стиснутые пальцы рук и злобный от бешенства голос человеконенавистника невольно заставляли задуматься о том, в какую аморальную бездну способны пасть некоторые представители рода человеческого. Всё получилось страшно и очень убедительно. Художественный руководитель остался весьма доволен показом. Но, пожалуй, впервые за всю историю театра не смог узнать актера – исполнителя этой гротескной роли. Кто-то из ассистентов режиссера подсказал: «Это же Булгаков». – «Помилуйте, какой еще Булгаков? Что-то не припомню актера с такой фамилией!» - «Да, наш, Михаил Афанасьевич – автор «Турбиных»!» – «Не может быть, - Станиславский громко и заразительно рассмеялся, - Бог ты мой, как он талантлив, просто анафемски талантлив!»
ОБРАТНАЯ СТОРОНА ПОПУЛЯРНОСТИ
Огромный успех спектакля по пьесе «Дни Турбиных», шедшего на сцене Художественного театра сотни раз и всегда с аншлагом, способствовал появлению необычного феномена. Откуда ни возьмись вдруг образовалась целая плеяда попрошаек и аферистов, которые стали охотиться за драматургом. Они ловили прославленного автора на улице, приходили к нему домой. Считали, что Булгаков получает бешеные гонорары, а стало быть, богат, как Крез. А потому беззастенчиво клянчили милостыню. Дело дошло до того, что однажды около пяти часов утра (время самого сладкого сна – писатель допоздна работал по вечерам) в его квартире раздался телефонный звонок: «Товарищ Булгаков! Вы меня не знаете, но у меня случилась беда: только что; выходя из пивной, я разбил очки в золотой оправе. Я очень близорук, и надеюсь, что вы сможете - без ущерба для себя - пожертвовать несколько сотен рублей на покупку новых окуляров». Спросонок Михаил Афанасьевич не сразу понял суть происходящего, А затем с досадой повесил телефонную трубку и вновь отправился в постель. А через несколько минут новый звонок заставил его подняться, и тот же голос вопрошал: «Ну, а на простую оправу денег дадите?»...