Стоял ясный летний день в средиземноморском предгорье, на высоте почти полтора километра над уровнем моря. Воздух был чист и прозрачен.
Я сосредоточенно раскатывал тесто на большой деревянной доске, пытаясь совладать с тонкой турецкой скалкой. Это искусство давалось мне нелегко. Вместо идеального круга у меня получались причудливые фигуры с «ушами» и дырами — тесто то прилипало к поверхности, то к рукам, будто дразня меня. На локтях уже лежал слой муки, а на тарелке красовалась стопка румяных, но далёких от совершенства лепёшек.
Неожиданное объятие
Она подошла совершенно бесшумно. Я почувствовал её присутствие лишь в тот момент, когда её руки мягко обвили меня сзади. Я замер, охваченный волной тёплой нежности. Она молча положила подбородок мне на плечо, прижавшись щекой к моей. Я слышал её спокойный, размеренный вдох. Мы оба молчали. Затем, так же медленно выдохнув, она внезапно отстранилась, отошла на несколько шагов и погрузилась в задумчивость, её взгляд словно смотрел сквозь меня. Потом она повернулась в сторону и приняла ту же позу, будто обнимая кого-то невидимого.
Я очнулся, обнаружив себя с растопыренными, испачканными в муке руками. Мысли путались, а лепёшка на раскалённой сковороде уже начала дымиться. Пришлось срочно вернуться к кухонным делам, но голова отказывалась переключаться.
Вихрь вопросов
«Что это было? — думал я. — Внезапный порыв чувств, прорвавший рутину быта? Но что заставило её отступить так резко, будто наткнувшись на невидимую преграду? Может, она не нашла во мне того, что искала в этот миг? Хотя, казалось, она и не искала вовсе... Скорее, она прислушивалась к чему-то внутри себя».
Я корил себя: конечно, я болван, можно было хотя бы повернуться и поцеловать её, а я стоял, как истукан. Но что-то в этой ситуации меня настораживало. Её повторение тех же движений с пустотой... Было ли это намёком?
«Горят чёртовы лепёшки!» — выругался я про себя, видя, как она с совершенно невозмутимым видом изучает что-то в телефоне. Раздражение росло. Мне было приятно, очень даже, но теперь я чувствовал себя странно использованным, словно я был лишь предметом для какого-то её внутреннего эксперимента.
Разгадка в телефоне
Покончив с лепёшками, я решился спросить, не хочет ли она позавтракать во дворе. Она согласилась и, подойдя, показала мне экран.
«Мне пришёл первый урок Цигун, — объяснила она. — Это практика управления энергией. Вот, смотри».
Я пробежался глазами по тексту. Упражнение первое: представить жёлтый шарик в середине правой стопы. Внутренним взором следить, как на вдохе он поднимается до макушки, а на выдохе опускается к левой стопе. «Где внимание — там и энергия», — гласила инструкция.
«Замечательно! — пошутил я. — Мне как раз требуется очень энергичная женщина!»
Но дальше было ещё интереснее. Я наткнулся на описание стойки «Обхватывание дерева» или просто «Дерево». Ноги на ширине плеч, колени слегка согнуты, руки вытянуты перед собой, будто обнимаешь большой ствол... Всё встало на свои места.
Дерево и жёлтые шары
Меня скривило от осознания. Так вот оно что! То внезапное объятие и отстранение, поза с невидимым партнёром — это была не игра чувств, а отработка практики! Я был тем самым «деревом» из упражнения. Не объектом страсти, а... спортивным снарядом, живым тренажёром!
Она, уловив моё негодование, ловко подхватила тарелку с лепёшками. И в её глазах читалась понимающая улыбка. Да, это была её игра — игра с жёлтыми шарами, которой она хотела научиться, в том числе и для нас.
Внезапно мне стало смешно. Весь этот вихрь ревности, недоумения и глупых предположений в моей голове рассыпался в прах. Мы рассмеялись вместе, а потом нежно обнялись и поцеловались — уже по-настоящему, без всяких практик.
И я представил себя могучим, коренастым дубом с тёмно-зелёной листвой, по ветвям которого бегают весёлые жёлтые шарики — энергия, которую направляет в меня самая любимая женщина на свете.