Бегство и пленение
Елена ворвалась в покои, где спал её измученный впечатлениями сын. Схватив ребёнка на руки, она бросилась к карете, где её уже ждал брат. Четвёрка свежих лошадей понесла экипаж в ночную тьму. За окнами мелькали силуэты домов и минаретов. Князь, мрачно уставившись в пол, и Елена молчали, но воздух был густ от предчувствия беды. Наконец, городские ворота остались позади, и карета устремилась на Север. Однако оба понимали, что так просто их не отпустят. Князь постучал по стенке, приказывая кучеру гнать быстрее, хотя лошади уже неслись во весь опор. По бокам скакали лучники с зажжёнными факелами.
Внезапно раздалось улюлюканье. Карета резко остановилась. Князь жестом велел Елене оставаться внутри и, обнажив меч, вышел наружу. Елена, прижимая к себе сына, замерла в леденящем душу предчувствии. Сердце колотилось о рёбра. Больше всего она боялась за десятилетнего мальчика. Послышались крики и звон стали. Через несколько минут всё стихло. А затем дверь кареты распахнулась. Перед ней стоял визирь Халифа. Грубо выкрикнув что-то по-турецки, он протянул руку, с силой выдернул Елену наружу, а другой воин выхватил из её рук ребёнка. Мальчик проснулся и закричал: «Мама!» Но Елена уже не могла ему ответить.
Заговор и насилие
Связанную и с кляпом во рту, её перекинули через седло и поскакали ко дворцу. Визирь, воинственная душа которого ликовала, видел в этом восстановление справедливости и порядка. Он скрыл от Халифа, что гадалка, напророчившая беду, была его тёткой, и что они давно сговорились избавить правителя от северной княгини.
Тем временем Халиф в тревоге ходил по своим покоям. Он ждал возвращения гостей, чтобы прояснить ситуацию, ведь он мечтал сделать Елену своей женой. От волнения у него дрожали руки. Вспомнив про эликсир гадалки, который должен был даровать уверенность, он выпил его. Но зелье обмануло его, вызвав не те чувства, о чём Халиф понял слишком поздно.
Визирь, втолкнув бесчувственную Елену в опочивальню Халифа, бросил её на кровать и удалился. Очнувшись от удара, Халиф, опьянённый зельем, набросился на неё как зверь. Он рвал её одежду, не обращая внимания на её состояние. Лишь под утро туман стал рассеиваться. Халиф пришёл в себя и с ужасом осознал содеянное. «Елена, дорогая моя», — пробормотал он, гладя её лицо. Только теперь он заметил кровь на её губах и следы верёвок. «Елена!» — позвал он. Она открыла глаза. «Где мой сын? Где брат? Ты убил их, подлец!» — закричала она, ударив его. Ответная пощёчина заставила кровь хлынуть с новой силой. Увидев себя обнажённой, Елена, обернувшись покрывалом, набросилась на Халифа, повалила его и стала душить, выкрикивая проклятия. На шум ворвалась стража. «В темницу её!» — прохрипел Халиф, не в силах вынести позора. Елену потащили прочь. Её отчаянные крики «Нет!» эхом разнеслись по всему дворцу, после чего воцарилась мёртвая тишина.
Визирь, вернувшись с довольной улыбкой, тут же оказался прижатым клинком к горлу. «Я велел вернуть их, а не убивать!» — взревел Халиф. Вцепившись в рукоять, визирь попытался защититься, и Халиф увидел на его пальце серебряный перстень с фиолетовым чароитом — кольцо князя Бориса. Одним ударом Халиф отрубил кисть с перстнем, выгнал визжащего от боли визиря и приказал выбросить окровавленную конечность псам. Сняв кольцо, он зажал его в кулаке, приказал заколотить опочивальню и на коне умчался прочь от дворца, желая остаться наедине со своим отчаянием. Упав на землю, он рыдал, осознавая, что в один миг потерял любовь всей своей жизни, которая теперь ненавидит его. Но внезапно его осенило: а вдруг ещё можно всё исправить? Вспомнив, что Елена в темнице, он вскочил на коня и помчался обратно.
Темница и пробуждение силы
Елена лежала на влажном сене в сырой камере. С серых стен сочилась вода, мерно капая с потолка. Эти звуки постепенно возвращали ей спокойствие. Она села, закуталась в покрывало, и её мысли кристаллизовались в одно желание — месть. Эта мысль согревала её и не давала сойти с ума. Она поклялась отомстить за себя и свой род. Оставшись одна среди врагов, Елена вспомнила о своей силе. Знания и умения, переданные ей прабабушкой-ведуньей, включали и искусство наведения морока. «Применяй только в крайнем случае, когда иные силы иссякнут», — говорила старуха. Этот час настал.
Взгляд Елены стал стальным. Напротив, за решёткой, стонал визирь, истекая кровью из культи. Он пытался перевязать рану обрывком одежды. Елена посмотрела на него и громко рассмеялась. Затем тихим, но чётким голосом она начала начитывать старинное заклинание:
Чисто поле Снег метет
Снег метет Визирь идет
Замети снег все следы
Не найти теперь Визиря не найти
Только волки знают где визирь идет
Только волки знают где визирь помрет
Снег идет Белый снег идет
Кровушку кровавую быстро заметет!
Закончив, Елена издала протяжный волчий вой. Визирь вздрогнул, охваченный беспричинным ужасом. Ему померещилось, как стены темницы опутывает чёрная паутина, которая стала обволакивать и его самого. Он отмахивался, но паутины становилось больше. Затем появились четыре тёмных волка. Они набросились на него, разрывая плоть. Один вцепился в горло, и через мгновение визирь испустил дух.
Возвращение Халифа и новая игра
Ворвавшись во дворец, Халиф услышал волчий вой и бросился в подвал. Распахнув дверь темницы, он увидел Елену, стоявшую у решётки, и мёртвого визиря с поседевшими волосами и вытаращенными от ужаса глазами. Слуги, вбежавшие следом, обнаружили в его сжатой руке клок чёрной шерсти. «Собаке — собачья смерть», — равнодушно бросил Халиф. Всё его внимание было приковано к Елене. «Прости меня», — вымолвил он. «Я тебя прощаю», — неожиданно мягко ответила Елена, обнимая его правой рукой за шею. Обрадованный Халиф поднял её на руки и понёс из темницы. Но он не видел, что левая рука Елены за его спиной сложила фигу — скрещенные указательный и средний пальцы. «Мой бедный, бедный турок…» — прошептала она про себя.
Больше интересных статей здесь: Отношения.
Источник статьи: Глава 17. В темнице..