Сонет 130: Любовь без прикрас
Этот сонет — вызов поэтическим штампам эпохи. Вместо того чтобы сравнивать возлюбленную с небесными светилами и розовыми лепестками, лирический герой признает её земную, реальную красоту. Её глаза не сияют, как звёзды, волосы похожи на чёрную проволоку, а кожа не белоснежна. Однако именно эта правдивость делает её прекраснее всех тех, кого поэты «оболгали» в пышных сравнениях. Шекспир утверждает: настоящая любовь видит человека таким, какой он есть, и ценит его за это.
Ее глаза на звезды не похожи
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.
С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.
Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.
И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.
Перевод С.Маршака
Сонет 118: Горький опыт любви
Здесь любовь представлена как болезнь, а её испытания — как горькое лекарство. Герой, «избалованный» счастьем, нарочно ищет горечь и страдание, чтобы сильнее почувствовать радость, подобно тому как пряность возбуждает аппетит. Однако эта игра с чувствами оборачивается настоящей болезнью. Сонет предупреждает: для того, кто «болен любовью беспредельной», любое лекарство может стать смертельным ядом. Это размышление о саморазрушительной природе страсти и о том, как мы сами порой усложняем простое счастье.
Для аппетита
пряностью приправы
Мы называем горький вкус во рту.
Мы горечь пьем, чтоб избежать отравы,
Нарочно возбуждая дурноту.
Так, избалованный твоей любовью,
Я в горьких мыслях радость находил
И сам себе придумал нездоровье
Еще в расцвете бодрости и сил.
От этого любовного коварства
И спасенья вымышленных бед
Я заболел не в шутку и лекарства
Горчайшие глотал себе во вред.
Но понял я: лекарства — яд смертельный
Тем, кто любовью болен беспредельной.
Перевод С.Маршака
Сонет 116: Вечный идеал любви
Пожалуй, самый известный сонет Шекспира, ставший гимном верной и неизменной любви. Поэт даёт ей мощные, вечные определения: это «над бурей поднятый маяк», «звезда, которою моряк определяет место в океане». Настоящая любовь, по Шекспиру, не знает преград, не боится времени и не является «жалкой куклой» в его руках. Это абсолютный идеал, который не может быть поколеблен изменой или обстоятельствами. Финал сонета — дерзкое утверждение поэта: если он не прав в этом определении, то значит, любви не существует вовсе, а его стихи — ложь.
Мешать соединенью
двух сердец
Я не намерен.
Обратите внимание: Ревнивцы - самые лучшие любовники.
Может ли изменаЛюбви безмерной положить конец?
Любовь не знает убыли и тлена.
Любовь — над бурей поднятый маяк,
Не меркнущий во мраке и тумане.
Любовь — звезда, которою моряк
Определяет место в океане.
Любовь — не кукла жалкая в руках
У времени, стирающего розы
На пламенных устах и на щеках,
И не страшны ей времени угрозы.
А если я не прав и лжет мой стих,
То нет любви — и нет стихов моих!
Перевод С.Маршака
Сонет 117: Исповедь в неблагодарности
Этот сонет — страстное оправдание перед возлюбленной. Герой признаётся во всех грехах: в неблагодарности, в забвении, в том, что растрачивал драгоценное время на других. Он просит положить все эти преступления «рядом» с его любовью, чтобы они послужили доказательством её силы и верности. Парадоксальная мысль заключается в том, что сама его вина и неверность лишь подчёркивают, насколько сильна и постоянна любовь к нему его избранницы. Это взгляд на отношения через призму прощения и глубокого понимания.
Скажи, что я уплатой
пренебрег
За все добро, каким тебе обязан,
Что я забыл заветный твой порог,
С которым всеми узами я связан,
Что я не знал цены твоим часам,
Безжалостно чужим их отдавая,
Что позволял безвестным парусам
Себя нести от милого мне края.
Все преступленья вольности моей
Ты положи с моей любовью рядом,
Представь на строгий суд твоих очей,
Но не казни меня смертельным взглядом.
Я виноват. Но вся моя вина
Покажет, как любовь твоя верна.
Перевод С.Маршака
Сонет 149: Слепая преданность
Любовь здесь достигает степени абсолютного самоотречения. Герой настолько предан, что готов воевать на стороне возлюбленной против самого себя, любить её врагов и винить себя в её же несправедливости. Он осознаёт, что его чувство — это слепота, но принимает её. В финале звучит горькая ирония: пока другие любят «зрячих», он «ослеп» от своей страсти. Это мощное высказывание о том, как любовь может лишить рассудка и заставить человека полностью отказаться от собственного «я».
Ты говоришь, что нет
любви во мне.
Но разве я, ведя войну с тобою,
Не на твоей воюю стороне
И не сдаю оружия без боя?
Вступал ли я в союз с твоим врагом,
Люблю ли тех, кого ты ненавидишь?
И разве не виню себя кругом,
Когда меня напрасно ты обидишь?
Какой заслугой я горжусь своей,
Чтобы считать позором униженье?
Твой грех мне добродетели милей,
Мой приговор — ресниц твоих движенье.
В твоей вражде понятно мне одно:
Ты любишь зрячих, — я ослеп давно.
Перевод С.Маршака
Сонет 143: Мольба о возвращении
В этом сонете Шекспир использует простую и трогательную бытовую метафору. Возлюбленная, гоняющаяся за «крылатой мечтой» (мимолётным увлечением), сравнивается с хозяйкой, бегущей за сбежавшей курицей и бросающей своего плачущего ребёнка. Лирический герой отождествляет себя с этим брошенным ребёнком, который «ищет вокруг» и «терзается день и ночь». Это образ любви как домашнего очага, покоя и верности, который противопоставлен суетной погоне за чем-то мимолётным. Сонет завершается страстной мольбой о возвращении к «покинутой любви».
Нередко для того,
чтобы поймать
Шальную курицу иль петуха,
Ребенка наземь опускает мать,
К его мольбам и жалобам глуха,
И тщетно гонится за беглецом,
Который, шеню вытянув вперед
И трепеща перед ее лицом,
Передохнуть хозяйке не дает.
Так ты меня оставила, мой друг,
Гонясь за тем, что убегает прочь.
Я, как дитя, ищу тебя вокруг,
Зову тебя, терзаясь день и ночь.
Скорей мечту крылатую лови
И возвратись к покинутой любви.
Перевод С.Маршака
Больше интересных статей здесь: Отношения.
Источник статьи: Самые красивые сонеты Шекспира о любви.