Мы с Димкой приезжали на лето в Юрьевец: он к деду Косте, а я к бабушке Дине. У них, кстати, были сложные, но несомненно романтические отношения. Когда-то, лет сорок назад, бабушка отказала Косте в любви, но он дождался смерти ее мужа и вновь начал носить ей воду, чинить замки и лазить в погреб за картошкой.
Дед Костя заведовал заброшенным юрьевецким аэродромом, где самолеты появлялись по великим праздникам. А так там паслись козы, гудели шмели, и играли мы с Димкой.
Загорелый золотистый мальчик — быстрый, бесстрашный, ловко подтягивающийся на руках и перемахивающий единым прыжком через небесно-голубые лужи. Как я могла не влюбиться в этого восьмилетнего витязя, который гонялся за мной, как за ланью на охоте?
Несешься от него с восторженным визгом, чувствуя — вот сейчас догонит, вот схватит! То есть обнимет.
Падаешь в цветное разнотравье и иступлено ждешь: вдруг отважится и поцелует?
Но Димка тоже падал в траву — рядом, и мы разглядывали облака, спорили, иногда даже боролись — изображая, что нам нужна победа, а не повод коснуться друг друга.
Таков был наш летний рай — с экспедициями на кирпично-красные волжские кручи, с катанием на ржавом чертовом колесе в парке, со слипшимися леденцами в кармашке — припасенными друг для друга.
Осенью я возвращалась в своей город Горький, и там, конечно, все было не то. Никто не поднимался к моей квартире по деревянным скрипучим ступеням, никто не звонил в дверь и не спрашивал, глядя исподлобья на мою маму: “А Элька выйдет?” Зимой я жила в мире книг, ждала лета и писала Димке письма — о том, что мне задали по математике и какие вкусные кремовые трубочки продают в нашем универсаме.
Димка обитал на другом краю вселенной, в Северодвинске. Единственное, что мне было известно об этом городе, — это его военная тайна: там строили подводные лодки. Димкины письма были под стать моим, и из них ничего нельзя было узнать — что он любит, о чем мечтает, собирается ли жениться на мне, когда мы вырастем.
Обратите внимание: Про любовь и нежность..♥️.
Мы несомненно придумывали друг друга, и тем слаще была следующая встреча и упоительное узнавание: вот он, мой принц, — лучше чем у Белоснежки.В наше предпоследнее лето он все-таки поцеловал меня — после того, как я проиграла ему в карты желание. Я старательно поддавалась, рассчитывая на что-нибудь возвышенное и страстное, как в кино. Но Димка клюнул меня в щеку и тут же сбежал — переживать свою победу и укладывать в голове то, что мы с ним теперь целованные.
Я решила, что у нас с Димкой все будет по-серьезному и готовилась к очередной поездке в Юрьевец, как на бал: красный сарафан, белые пластмассовые бусы, заграничный целлофановый пакет с надписью Adidas. Когда я шла по улице Советской, местные парни свистели мне в след и спрашивали — не нужен ли моей маме зять.
Когда Димка вышел мне навстречу и мы отправились на аэродром, я уже знала, что все кончено. Того золотистого мальчика больше не было: впереди меня шагал тощий, вертлявый подросток, без конца матерящийся от смущения. Он достал пачку сигарет, предложил мне закурить и сказал, что его приняли в ПТУ, так что будущее его обеспечено.
Я тосковала и пыталась придумать повод — чтобы сбежать, запереться в бабушкином сарае и вдоволь нарыдаться. Мое сердце было разбито: меня обокрали, забрали моего Димку и подсунули бог весть что.
У нас не было шансов узнать друг друга получше и понять — кто мы, куда и зачем идем. Дед Костя умер, и приезжать в Юрьевец стало незачем. Бабушка Дина хоть и ворчала: “Вот, допрыгался, неугомонный!”, но видно было, как она погрустнела, постарела и как-то потухла без его старательных ухаживаний. А потом и ее не стало.
Эльвира Барякина, писатель, автор романов о потрясающих женщинах
Инстаграм, Фэйсбук, ВКонтакте
Если вы любите романы в духе "Унесенных ветром", прочтите моего "Аргентинца" - это книга о великой любви.
Больше интересных статей здесь: Отношения.
Источник статьи: Трепет и нежность первой любви.