Источник: https://www.pexels.com
Неожиданный сюрприз
Весна принесла событие, которое кардинально изменило моё привычное существование. В Международный женский день, начавшийся как обычный выходной с маминым фирменным тортом, я пригласила Тасю. Мы планировали спокойно пообщаться вдали от школьной суеты. Брат, как обычно, отсутствовал, лишь утром позвонив с поздравлениями. Я же ждала сообщения только от одного человека — Максима, но он молчал.
Тася появилась к полудню, дав мне выспаться. Впервые я увидела её в платье, сапожках на каблуке и с алым блеском на губах. С веснушками и круглыми очками она напоминала героиню аниме. Я же встретила её в домашнем виде: высокий хвост, растянутый свитер и тапочки. За чаем в коридоре неожиданно раздался звонок. Мама побежала открывать, надеясь на брата. Каково же было моё изумление, когда она крикнула: «Доча, это к тебе!» Сердце ёкнуло от догадки.
— Только не говори, что это Макс! — зашептала я, глядя на Тасю. Подруга уставилась на меня в испуге: — Откуда я могу знать? Он мне ничего не говорил!
Бегло окинув себя взглядом, я сокрушённо прошептала: «Ну это точно он!»
— Я его отвлеку! Иди переодевайся, — сказала Тася.
Но я не успела. В коридоре я столкнулась с гостем. Сначала увидела огромные оранжевые розы, а затем — красную бабочку, белую рубашку и зачёсанные назад синие волосы Максима. Сдув с глаз прядь, я одёрнула свитер и пробормотала: «Привет, Макс! Не ожидала тебя увидеть.» Он ответил, что решил сделать сюрприз, и кивнул Тасе, выглядывавшей из-за моего плеча. Достав одну розу, Максим протянул её подруге, которая тут же вскрикнула — у цветов были острые шипы.
— Не волнуйся, сейчас всё обработаем! — вмешалась мама, уводя Тасю на кухню и оставляя нас наедине.
— Ну, а это всё тебе! — гордо протянул он букет, отчего я отпрянула к стене. — Решил поздравить тебя с праздником весны лично, чтобы… — его обычно уверенный голос дрожал, серые глаза бегали, а руки нервно теребили бабочку. Не сдержавшись, я рассмеялась. В тот момент я волновалась сильнее него.
— Что я такого смешного сказал? — обиделся Макс, но через секунду засмеялся сам, зажмурившись. — Я знаю, выгляжу как лощёный идиот…
— Вовсе нет! Ты выглядишь просто непривычно, но… — я запнулась, не решаясь на комплимент. — Это я выгляжу по-дурацки! Я даже не успела переодеться.
— А мне нравится, как ты смотришься в домашней одежде, — выпалил он. — Выглядит так уютно и… симпатично.
Прогулка и признание
Мы стояли в полуметре друг от друга. Я пряталась за букетом, чувствуя прохладу роз и их головокружительный аромат. Максим говорил о празднике и погоде, выглядел старше своих лет, хотя во взгляде читалась неуверенность. Наконец, я сбежала в комнату под предлогом поиска вазы. Вернувшись уже в красивом платье, с распущенными волосами и лёгким макияжем, я застала на кухне только Макса и маму. Тася ушла. Расстраиваться было некогда — Максим предложил прогулку.
День был солнечным и сухим. Ветер трепал волосы, щекоча щёки и губы. Максим сказал, что впервые видит меня с распущенными волосами, и я напомнила ему какую-то актрису. Мы гуляли до заката. Когда уши начали мёрзнуть, Максим поделился со мной шапкой. Я долго отказывалась, но сдалась под его напором. От неё пахло «пряничным» гелем для укладки.
— Ну, и кого теперь я тебе напоминаю? — кокетливо спросила я, крутя головой. Его ответ заставил меня замереть: — Мою девушку.
Я открыла рот, но издала лишь нелепый звук, вглядываясь в его серьёзные глаза. Я ждала, что он крикнет: «Шутка!», но Максим поправил съехавшую шапку и улыбнулся: — Я ещё с детства знал, что у меня будет такая девушка, как ты. Я нарисовал её. Недавно наткнулся на эти рисунки и узнал в них тебя.
— Ты… пппокажешь мне их? — Я проклинала свой заикающийся голос.
— А ты ко мне в гости зайдёшь?
— Сейчас? Ну, маме нааадо бы пппозвонить…
— Не надо, я уже договорился с ней. До девяти обещал доставить тебя домой!
Я не смогла скрыть удивления: — Ах, вот оно как! Значит, Тасю ты отправил домой, у мамы меня отпросил…
— Не зря я сын вояки! — перебил он, смеясь. — У меня всё под контролем. Ты же мне доверяешь?
Последний вопрос он задал шёпотом, сделав шаг вперёд. Он опустил голову и прислонился лбом ко мне. Я перестала дышать и зажмурилась. Единственное, что смогла сделать, — накрыть его раскрасневшиеся уши ладонями.
— Ты замерзаешь, пошли скорее, — пролепетала я, не открывая глаз. Я чувствовала себя невесомой, будто могла улететь, как пёрышко. Его прерывистое дыхание заставляло дышать в унисон. Это была смесь лёгкой паники, предвкушения счастья и сладкой неги. Я очнулась, почувствовав его ледяные ладони на своих руках. Испугавшись, что он заболеет, мы быстрым шагом пошли к нему домой, держась за руки, растворяясь в мартовских сумерках.
Вечер откровений
Родителей Максима не было дома, только огромный рыжий кот породы мейн-кун. Квартира была просторной, с высокими потолками и панорамным окном на водохранилище. Ступив босыми ногами на тёплую плитку, я почувствовала мурашки. Максим суетился на кухне, выкладывая сладости. Я улыбалась, говоря, что пью чай без сахара. Мне не хотелось ничего, кроме его прикосновений и тишины. Позже я поняла: когда люди счастливы молчать вместе, говорят их души.
Я спросила, давно ли я ему нравлюсь. Он ответил: с первого дня. — Я сразу заметил, что ты другая. Без навязчивой косметики, простая, но настоящая. И не тупая, как половина наших одноклассниц.
Максим научился наблюдать исподтишка с детства, когда учился рисовать людей.
— А почему ты не заговорил со мной в школе? — осторожно спросила я.
— Не хотел на виду у них. Парни там — быдло, девчонки — показушницы, они бы всё испортили. Но я больше не хочу скрывать наши отношения. Пускай думают, что хотят!
Я не желала думать об одноклассниках. Переведя разговор на его родителей, мы заболтались и забыли о времени. Когда Максим посмотрел на часы, было уже 21:30. Мы почти бежали ко мне домой, хотя мне не хотелось расставаться. У дверей он вдруг вспомнил: — Блин, я ведь так и не показал тебе свои рисунки!
— Ну, ничего страшного! Тогда в следующий раз… — я не договорила. Дверь резко открылась, и в проёме показался брат.
Первая трещина
— Быстро домой! — гаркнул он, направляясь к нам.
Я крикнула, что уже не маленькая, и перегородила ему путь к Максиму. Если бы не мама, появившаяся в разгар спора, могла бы случиться драка. Максим извинялся за опоздание, мама махала рукой, говоря, что это ерунда. Но брат не унимался, косясь на Макса злобным взглядом. Мне было стыдно за Павла. От него разило алкоголем и табаком, я не узнавала в этом мужчине родного брата. Это был первый тревожный звоночек, который я по глупости проигнорировала.
После ухода Максима я потребовала от брата объяснений.
— Ты шляешься допоздна с пацаном, которого я не знаю, отрубаешь мобильник, забиваешь на мать в праздник, да ещё и в вызывающем шмотье! Ты себя видела?
— Это я забила на мать?! Да тебя вообще дома не бывает! Сам шляешься, пьёшь и скрываешь свои дела! И выгляжу я нормально, на себя лучше посмотри! Мне стыдно кого-то знакомить с тобой… — я кричала так, будто никогда не заикалась. Во мне бушевали гнев и обида, слёзы лились сами собой. Что-то внутри сломалось, будто меня резко вытолкнули из детства во взрослую жизнь. Брат не имел права меня отчитывать. Мама металась между нами, пытаясь успокоить. Её праздник, как и мой, был испорчен. После ссоры я чувствовала опустошение и бессилие. Уходя, Павел прихватил с кухни розы, подаренные Максом. Я восприняла это как пощёчину и негласно объявила ему войну.
Школьные будни и лето счастья
Максим сдержал слово: не стал скрывать наши отношения. В школе мы держались за руки, сидели за одной партой. Одноклассники сначала не знали, как реагировать на двух «белых ворон» вместе, но скоро начались нападки: пальцем показывали, снимали на камеру, обзывали. На нашей стороне была только Тася. Максим всегда рвался в бой, но мы с подругой останавливали его. «Не ведись на провокации, они только этого и ждут!»
Всё утихло, когда классная руководительница, Светлана Анатольевна, отчитала класс и заставила зачинщиков извиниться. С тех пор нас считали «ябедами» и обходили стороной. В апреле началась напряжённая учёба — в одиннадцатый класс переходили только сильнейшие. Но мы с Максом находили время друг для друга, часто готовились к контрольным у него дома. Иногда к нам присоединялась Тася, мотивируя ещё сильнее. Без неё мы позволяли себе побездельничать в объятиях, а свидетелем был только наглый кот.
Два месяца пролетели незаметно. Наступило долгожданное лето — самая беззаботная и сумасшедшая пора в моей жизни, полная безрассудных поступков, искренних слов, поцелуев и открытий. Максим учил меня кататься на скейтборде, но после сотни падений я сдалась, а ссадины заставили носить джинсы всё лето. Солнечными днями мы гуляли в парках, где он рисовал, а я устраивала пикники, тайком фотографируя его. Его пальцы были испачканы грифелем, и он оставлял на моей коже отпечатки или рисовал на щеках смайлики. В пасмурные дни мы прятались в его комнате, играли в приставку или смотрели сериалы, но почти не запоминали сюжета, потому что болтали о настоящем и мечтали о будущем. Я любила класть голову ему на колени и наблюдать, как в шарике его пирсинга отражается экран ноутбука.
Однажды я захотела покрасить волосы в розовый. Макс запротестовал — ему нравился тёплый оттенок моих выгоревших на солнце прядей.
— Я давно хотела попробовать что-нибудь яркое! — капризничала я.
— А ты жалеть потом не будешь? Яркий цвет быстро надоедает, поверь!
— Ну твой же мне не надоел… — я запустила пальцы в его синие локоны. — Зато с таким цветом глаза ярче! Ну давай!
— Только тоником, чтобы цвет смылся, а то твой брат меня прибьёт, — сдался он.
С Павлом мы старались не пересекаться, чему способствовала мама, серьёзно поговорившая с ним. «Мне нравится Максим, он хороший парень, это видно. Мне кажется, он бы понравился отцу… А на Пашку ты не злись! Ему тяжело, он волнуется за нас, старается оберегать. Будь терпимей.» Вспоминая её слова, я понимаю, как болело её сердце из-за наших ссор. И как болит сейчас.
День рождения на крыше
Впереди был мой день рождения. Сначала я провела его с мамой, потом с Тасей и Максом. Мы решили встретить закат на крыше его 20-этажки. Максим раздобыл ключи. Поднимаясь по душному чердаку, у нас с Тасей тряслись ноги от высоты. В его рюкзаке звенело бутылками — это оказалось розовое шампанское. От него у меня закружилась голова. Тася морщилась от каждого глотка, а пузырьки оставляли липкие следы на её очках.
— Вы уже знаете, куда поступать? — спросила Тася.
Мы с Максом переглянулись и засмеялись.
— Я увезу её с собой в Питер! — заявил он.
— А меня ты спросил, хочу ли я туда? — нарочито серьёзно спросила я.
— А кто не хочет в Питер? Тем более я мечу в Репинку…
— Ого, это топовая академия! — воскликнула Тася.
— Да с чем поздравлять, я же ещё не поступил…
— С твоим талантом обязательно поступишь! — она подняла бокал, и мы чокнулись.
Тася хотела в Москву, а я не планировала покидать город и маму. Слова Макса о Петербурге встревожили меня, хотя я тут же одёрнула себя: «Это его мечта, он достоин лучшего!» Сердце болезненно сжалось от мысли о расставании. Я отбросила тревогу, улыбнулась и прильнула к Максиму. Небо было персиковым, по нему скользили облака, похожие на розовую вату. Солнце медленно скрывалось за домами.
— Ребят, а давайте каждый год собираться здесь в конце июня, встречать закат? — предложила Тася.
Я радостно закивала. Максим серьёзно сказал: — Тогда придётся сделать дубликат ключа, чтобы меня не убила консьержка!
— Ты что, украл ключи?! — закричала я.
Он приложил палец к губам: — История об этом умалчивает.
— Надо срочно вернуть!
— Я закрыл чердак изнутри, так что пусть попробуют нас достать!
Мы сидели до первых звёзд. Спускаясь по чердаку, Максим взял меня за руку и прошептал: «Оставайся у меня». Его родителей не было. Я ответила, что не могу без договорённости с мамой. И, как всегда, он уже всё уладил. В затуманенной шампанским голове роились сомнения, но сердце вело по верному пути. Я согласилась с условием — контрольный звонок маме.
— Дочь, я тебе доверяю! Но помни, вы ещё дети, не натворите глупостей. Посидите и спать!
— Маам, ну о чём ты? — стыдливо прошептала я, чувствуя, как горят щёки. — У нас всё под контролем! Люблю тебя, не волнуйся!
Она была самой лучшей мамой. Я благодарна ей за доверие. В тот момент я почувствовала себя взрослой, хотя мне едва исполнилось шестнадцать. За один год я словно повзрослела дважды.
Подарок и предчувствие
Дома у Максима меня ждал подарок — серебряный кулон в виде яблока с гравировкой: «The girl of my dreams [1]». Я спросила, почему именно яблоко.
— Потому что ты моё искушение и спасение одновременно.
— Спасение от чего?
— От одиночества.
— То есть… Ты сейчас признаёшься в… — я ждала этих слов.
Повисла пауза.
— В том, что полюбил тебя.
Эти слова стали лучшим подарком. В ту ночь мы проговорили до рассвета. Говорили о чувствах, о будущем, о Питере. Мы радовались, что впереди ещё целый год. Как же мы ошибались… Я уснула у него на коленях. Утром увидела десятки своих портретов — он рисовал меня, чтобы не заснуть, словно растягивая момент счастья. Словно предчувствуя, что оно скоротечно.
На пороге беды
К середине одиннадцатого класса мы с Максимом определились с вузами. Он уговорил меня на Петербург. На новогодних каникулах планировали поехать туда с его родителями, чтобы посетить университеты. Моя жизнь вошла в рутину: учёба, дом, подготовка к ЕГЭ. Мама начала откладывать деньги на платное обучение. Павел снял отдельную квартиру, что меня радовало. Наше общение сошло на нет. Я думала: всё успеется, отношения с братом ещё наладятся. Но, как говорится, хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах.
В тот вечер ничего не предвещало беды. Я готовила ужин, когда в коридоре послышался шум. Думала, мама пришла рано, и побежала встречать. Улыбка сошла с лица — это был Павел.
— Здорова, мать дома? — хмуро спросил он.
— Нет, ты же знаешь, она раньше девяти не приходит…
— На, пакеты возьми… Продукты прикупил. — он всучил мне сумки и стал раздеваться.
— А ты… у нас остаёшься?
— Тебе-то какая разница? Документы пришёл забрать, скоро уйду!
Он прошёл в квартиру. Я, набравшись терпения, осталась на кухне. Минут через двадцать хлопнула дверь. «Даже маму не дождался…» — подумала я.
Увлечённая тестами, я не заметила, что телефон не на месте. Ближе к десяти вечера он завибрировал. Звонил Макс.
— Нам срочно нужно встретиться! — его голос был взволнованным и запыхавшимся.
— Что случилось?
— Это касается твоего брата! Остальное — при разговоре!
— Эээ… Приходи ко мне. Мама дома, его нет.
— Нет, не при матери. Выходи в подъезд, я буду через полчаса!
Тогда я ещё не знала, что моя жизнь разделится на «до» и «после».
[1] Девушка моей мечты.
Больше интересных статей здесь: Отношения.
Источник статьи: Белая ворона. Ч. 3..