То, что кажется невыносимой болью и крахом, на самом деле может оказаться началом перерождения и нового пути к себе.
Мой любимый человек собрал вещи и ушёл, оставив после себя пустоту и множество вопросов.
День первый: Шок и острая боль
Первый день прошёл в слезах и оцепенении. Боль накатывала волнами. Поддержка подруг, Марины и Инны, немного помогла успокоиться, но вечером снова наступила пора тихого отчаяния. Было невыносимо больно и обидно от простоты его ухода: он просто собрал чемодан и ушёл. В этот момент пришло осознание хрупкости любых отношений и иллюзорности надёжности. Даже самому близкому человеку, оказывается, нельзя доверять полностью.
День второй: Первые проблески свободы
На второй день появилась первая мысль: «А может, и к лучшему?». Теперь появилось время на то, на что его раньше не хватало. По сути, какая разница, молчит ли он, находясь в соседней комнате, или делает это на расстоянии? Его физическое присутствие уже не имело эмоционального наполнения.
Это стало временем для работы над собой. Я купила книгу по повышению самооценки, решив разобраться с этим раз и навсегда. Постепенно я стала выходить из роли жертвы. Все ошибки, которые привели отношения к краху, стали очевидны. Я поняла, что невозможно простить человека, который даже не признаёт своей вины и не считает свои поступки неправильными. Внутри оставалось чувство, что я жила с предателем. Даже его попытки «исправиться» в конце не вызывали доверия, потому что доверие — это результат последовательных действий, а не разовых жестов. Возможно, нам просто не хватило честного разговора, чтобы прояснить всё и не оставлять друг друга в плену молчаливых обид.
Я осознала, что заняла противоестественную для себя позицию, пытаясь заменить мать его ребёнку и лезть в душу человеку, который, по сути, стал чужим. Жалеть не о чем. Взгляд — только вперёд.
День третий: Волна сожалений и осознаний
На третий день я чётко увидела у себя признаки расстройства пищевого поведения (РПП). Стало ясно, что нужно срочно вытаскивать себя из этого состояния.
Мысли снова возвращались к моменту расставания. Он ушёл так спокойно... У него есть право разлюбить, как и у меня. Я так старалась уважать его свободу, не контролировать, чтобы он не чувствовал давления. А на самом деле я хотела знать о нём всё и любить его целиком. Но своими мыслями и интересами он делился с кем угодно — коллегами, другими женщинами, сестрой — только не со мной. А может, я и не лезла, чтобы снова не испытать боль? Но боль всё равно настигла, утроенная.
Он никогда не спрашивал, что я чувствую, почему меняется мой вес, что происходит с моим психическим состоянием. А произошло то, что я предала саму себя, согласившись на такие отношения. С одной стороны, они давали крылья, с другой — бросали в грязь лицом. Я не имела права впускать в свою жизнь этот хаос. Это было противоестественно и похоже на мазохизм.
День четвёртый: Ностальгия и срыв
Всю ночь я перечитывала нашу переписку, наш любовный роман. Это было самое прекрасное, что случалось со мной.
Произошёл срыв. Я написала ему и даже позвонила рано утром, а потом удалила всё. Поведение стало неадекватным от боли.
Обратите внимание: Первые годы семейной жизни: тяжело ли это?.
Я не хотела этого расставания. Я любила его. Он был всей моей жизнью. Может, кто-то стремится к независимости, а я хотела быть с ним до конца. Все претензии, которые я ему предъявляла, оказались ничтожны по сравнению с болью утраты. Я несколько дней строила из себя «правую», но это было похоже на игру: лечь в гроб при жизни, чтобы понять, хочешь ли ты умирать на самом деле.Он не ответил. Вот и получила, дура. Он превратился в холодную ледяную стену. Я постаралась взять себя в руки. Он должен сам сделать свой выбор. У него должна быть свобода.
Потом пришло короткое сообщение: «Дзиночка, ты мне звонила?». Игра в непонимание. А затем — снова молчание. Садизм.
А мне нужно было лечить себя.
День четвёртый: Вечерняя агония
Сердце разрывалось от боли.
Я понимала, что звонить ему снова — значит упасть ниже плинтуса и потерять остатки самоуважения. После такого я и сама не знала, захочу ли когда-нибудь его видеть.
Четвёртый день, а его всё нет. Боль не отпускает. Я говорю о нём с другими, говорю, что такого мужчины больше нет и не будет.
Возможно, он поймёт, что иначе я не могла. Мои ресурсы были на нуле. Сначала нужно заботиться о себе, а потом уже о других. Иначе просто не хватит сил.
У меня появилось тяжёлое ощущение, что мы расстались навсегда. Господи, только не это.
День пятый: Утро перерождения
Проснулась новым человеком.
Очень удачно накануне познакомилась с мастером по волосам. Волшебные руки. Из тусклого тёмно-каштанового цвета я превратилась в прежнюю «куколку», вернувшись к своим родным блондинистым оттенкам. Выгляжу прекрасно и начинаю снова восхищаться своим отражением.
Боль понемногу начала отступать. Я стала проявлять к себе любовь и уважение.
Я сформулировала для себя новые правила:
1. Не позволять в отношениях поступаться своими принципами и интересами.
2. Не застревать в токсичных отношениях. Это не значит менять человека, это значит — менять формат отношений или выходить из них.
3. Продолжать любить, но с умом.
День пятый: Осознание манипуляций
Он молчит. Я больше не жду его сообщений или ответов.
Манипуляция в виде игнорирования — один из способов унизить. В этом нет любви. В этом — высокомерие и посыл: «Знай своё место».
Молчание говорит: «Ты недостойна ответа. Кто ты такая, чтобы я что-то тебе пояснял? Иди и думай сама. Я выше поисков компромисса».
Это был посыл от его молчания и коротких, ничего не значащих ответов.
В этом нет любви. В этом — унижение. Зачем любимым унижать друг друга? Для самоутверждения или чтобы сделать партнёра удобным и послушным.
Ради этого понимания можно перетерпеть даже боль расставания.
Любимый молчит. Это больно. Но теперь я понимаю, что это ненормально. Это садомазохизм, в котором нет места здоровым отношениям.
Больше интересных статей здесь: Отношения.
Источник статьи: Первые пять дней моего выздоровления.