Тема буллинга в школах сегодня активно обсуждается. Мы говорим о причинах травли, способах поддержать пострадавшего и о том, как с недавних пор закон позволяет привлекать к ответственности самых агрессивных зачинщиков. Но я хочу рассказать об этом явлении с другой, неожиданной стороны — со стороны того, кто сам когда-то был буллером. Мой личный опыт, которым я иногда делилась с подростками на откровенных беседах, часто оказывался убедительнее любых взрослых нравоучений. Я понимаю, что движет обидчиками, потому что сама через это прошла, и могу объяснить, что в итоге помогло мне осознать, насколько это ужасно. Возможно, эта история подскажет, как можно остановить травлю и помочь всем её участникам.
Психология стаи: как воспитанные дети превращаются в агрессоров
Нам было по 11 лет, и мы стали настоящей стаей, хотя до пятого класса были обычными милыми детьми. Всё изменилось, когда наша добрая первая учительница, которая умело гасила любые конфликты, ушла. Её сменила педагог, уже считавшая дни до пенсии и мало нами интересовавшаяся. Именно тогда внутри нас что-то переключилось. Я, воспитанная девочка из интеллигентной семьи, вдруг обнаружила в себе непреодолимое желание материться, пнуть по дороге мусорное ведро или разрисовать стены в туалете. Мои одноклассники чувствовали нечто подобное. Мы ощущали себя крутыми, дерзкими и всесильными. Мы проверяли на прочность мир и нервы взрослых. И мы не терпели тех, кто был не с нами. Это было сладкое, опьяняющее чувство безнаказанности и ложного превосходства.
Механизм выбора жертвы: почему травят именно их?
Мы травили Катю. Потому что она казалась нам странной — носила нелепую бабушкину юбку со спортивными штанами. Мы считали своим долгом указать ей на это.
Мы дразнили Макса. Его мама была учительницей математики и часто вместо интересных уроков подменяла их дополнительными занятиями по своему предмету. «Ты виноват, что твоя маман нас достала!» — вот наш вердикт. Он всегда был аккуратно одет, сидел в углу с книгой и не стремился влиться в нашу стаю. А когда мы всем классом решили прогулять урок, он отказался, сказав: «Не хочу, чтобы мою маму ругали». Как такого не травить? Хотя он почти не реагировал на наши нападки.
Мы травили Аню. Однажды мы всем классом объявили бойкот домашнему заданию по английскому. Учительница поставила всем двойки. Кроме Ани. Она объяснила это так: «Вы все бессовестные. Только Аня подошла и честно сказала, что не сделала уроки, потому что смотрела телевизор, и пообещала подготовиться в следующий раз». В наших глазах она стала предательницей. С этого дня её кличка была «свинья».
Эти страсти кипели, а рядом не было никого, кто мог бы защитить жертв или обуздать нашу разбушевавшуюся стаю. Мы чувствовали себя правыми и всемогущими.
Момент прозрения: что заставляет буллера остановиться
Всё начало меняться в 7-8 классе. Эмоции поутихли, бунтарский пыл пошёл на спад. Переломным стал момент, когда я посмотрела фильм «Повелитель мух». Он вызвал во мне острое чувство отвращения к себе и к тому, что творила наша «стая». Я осознала, насколько тонка грань между человеком и зверем. Присмотревшись к нашим жертвам повнимательнее, я открыла для себя то, чего раньше не замечала.
Оказалось, у Кати отец-тиран, который, видя, что дочь превращается в красавицу, насильно заставлял её одеваться как чучело, чтобы «не привлекать внимание». Ей нужна была не травля, а помощь и защита.
Макса воспитывала одна мама, папа ушёл из семьи. Он её очень любил и боялся, чтобы из-за его проступков её не ругало начальство. Вне школы я случайно встретила его в рокерской кофте с надписью «Metallica» и обнаружила, что у нас общие музыкальные вкусы. Он оказался умным и интересным собеседником. Мы оставили его в покое, позволив быть собой.
У Ани была непростая ситуация: родители развелись, мама создала новую семью, а девочка осталась с бабушкой и дедушкой.
Вдруг стало очевидно, сколько боли и несправедливости скрывается за внешностью каждого. Мы поняли: зачем воевать друг с другом, если мы все — один класс, одна команда? Может, направить свою энергию на что-то другое?
Перенаправление энергии: поиск новой цели для «стаи»
Мы решили «воевать» с несправедливостью. Например, с учителем истории, который занижал оценки одному из наших. Мы организовали сбор подписей в его защиту среди других классов. Или с учителем труда, который отправлял нас в подвал перебирать грязную морковь без предупреждения. Мы требовали соблюдения правил: перчаток и сменной одежды. Мы бросили вызов параллельному «зазнавшемуся» А-классу в футбольном матче. Наши ребята играли, а мы, девочки, отчаянно болели. Теперь мы дразнили не своих, а вражеского вратаря, чтобы он пропускал мячи. Своих мы защищали и не позволяли их обижать другим.
Роль взрослого: как авторитетный наставник меняет всё
В это же время наша классная руководительница ушла на пенсию. Наш «сложный» класс поручили учителю физики. Он был необычным человеком: у него дома был компьютер и телескоп (это были 90-е!), он мог пригласить весь класс смотреть на звёзды, а его жена радушно наливала всем чай. Он приносил виноград из своего сада, учил мальчиков, как приглашать девочек на танец. Когда появилось ощущение, что рядом есть умный, справедливый и интересующийся нами взрослый, наша потребность «чудить» резко снизилась. Мы почувствовали опору и границы.
Судьбы героев: как сложилась жизнь тех, кого травили
С тех пор прошло много лет. К 11 классу мы стали нормальным, сплочённым коллективом.
У Кати умер отец. Как ни парадоксально, это освободило её и маму от тирании. Катя расцвела, превратилась в красавицу и счастливо вышла замуж. Судьба будто компенсировала ей травмы детства.
Макс остался немного «не от мира сего», стал талантливым программистом. Когда началась война, пошёл добровольцем и переквалифицировался в парамедика. Недавно я посещала его тренинг по первой помощи.
Аня вышла замуж, родила сына, и её соцсети полны счастливых семейных фото. Она до сих пор лайкает мои посты.
Самое удивительное — со многими одноклассниками отношения сошли на нет, но с этой троицей у меня осталась связь. Мне до сих пор мучительно стыдно за содеянное, и я бесконечно благодарна, что они смогли простить и не держат зла.
Корни проблемы: почему возникает буллинг и как его остановить
- Возрастной пик: Буллинг часто расцветает в 11-13 лет на фоне гормональных бурь и поиска себя. Подростки не всегда могут контролировать свои импульсы.
- Портрет жертвы: Чаще всего страдают те, кто не может дать отпор или чем-то выделяется из коллектива, становясь «белой вороной».
- Опасность бездействия: Игнорировать травлю нельзя. Безнаказанность усиливает у буллеров чувство вседозволенности. Работать нужно и с агрессорами, и с жертвами.
- Ошибки педагогов: Учитель может невольно спровоцировать травлю, противопоставляя одного ученика коллективу («вы все плохие, а он хороший»). Этого следует избегать.
- Профилактика: Буллинга можно избежать, если рядом с детьми есть внимательные, авторитетные взрослые, которые вовремя замечают конфликты, обсуждают их и задают здоровые рамки поведения.
Как помочь ребёнку-буллеру: путь от агрессии к осознанности
- Попытаться понять: За агрессией часто стоит избыток нереализованной энергии, внутренняя растерянность или неумение выражать эмоции.
- Развивать эмпатию: Ключ к изменению — помочь ребёнку задать себе вопросы: «Почему мне хочется обижать этого человека? Что он чувствует? Что стоит за его поведением?». Часто буллер — это запутавшийся ребёнок, который ещё не осознаёт последствий своих действий. Осознанных садистов, получающих удовольствие от чужих страданий, — меньшинство, и им нужна помощь психолога. Большинство же — дети, которые просто не понимают, что творят.
Можно ли «перерасти» буллинг и осознать свои ошибки? Не всегда. Поэтому так важно, чтобы рядом был взрослый, способный вовремя создать правильные границы и показать другой путь.
Фото: depositphotos