Что мы платим за свои ошибки? Какую цену приходится отдавать за неверный шаг или необдуманное слово? Почему разум порой отступает перед глупостью? И как жить дальше, если в душе навсегда остались осколки прошлого?
Сны никогда не бывают случайными. Они всегда касаются того, что нас волнует.
Герман Гессе
Это история, вдохновленная сериалом «Однажды в сказке», но для понимания сюжета знание оригинала не требуется. Действие происходит в альтернативной вселенной (AU).
Посетитель
Ее тело извивалось в ритме древнего танца, бедра выписывали плавные, почти круговые движения. Мир сузился до точки наслаждения, перед глазами поплыли темные пятна — предвестники разрядки. Мужчина, стиснув зубы, отпустил контроль, погрузившись в океан ощущений. Воздух был густ от смеси духов и пота, от самого запаха желания. Пальцы ног судорожно сжались, колени ослабели. Ее ладони, цепляясь за его плечи, скользили, оставляя на коже следы острых ногтей. Воздуха не хватало, в горле першило. Последний рывок — и их стоны слились в едином, сладком и горьком одновременно, аккорде.
Она рухнула на его грудь, прислушиваясь к бешеному стуку сердца под ребрами. Лежала неподвижно, не обращая внимания на липкую кожу — ее собственная была такой же. Дыхание постепенно выравнивалось, пульс успокаивался. Напряжение выматывающей недели растворялось, уступая место тяжелой, приятной истоме.
Она размякла в его объятиях, пока он неспешно гладил ее по волосам, спине, бедрам. Его пальцы осторожно заправили прядь за ухо, коснулись мочки, задержались на скуле, вычерчивая невидимый путь по идеальному, как ему казалось, лицу.
— Хорошо? — хриплый шепот прозвучал прямо над ухом. Он чувствовал свою власть над этой женщиной. Власть, которая крепла здесь, в безликих гостиничных номерах, где он освобождал ее тело от дорогих тканей и условностей.
— Великолепно… — говорить еще не хотелось, но силы и ясность мысли понемногу возвращались.
Границы и простыни
Выскользнув из объятий, Регина откатилась на край кровати. Прохлада смятых простынь была благодатью для разгоряченной кожи. Она окинула взглядом комнату, которую не удостоила вниманием раньше. Типичный отель. Безликая мебель, тяжелые шторы, стандартная ванная и, главное, удобная кровать — это было единственным ее требованием. Миллс никогда не пускала Грэма к себе домой, и он, после пары неудачных попыток, перестал звать ее к себе. Странная получалась картина: почти полтора года отношений, совместные мероприятия, страсть, но чего-то важного, глубинной связи, между ними так и не возникло.
Ее мысли прервал самодовольный голос:
— Рад, что смог удовлетворить тебя и физически, и морально, — мужчина придвинулся и снова начал водить ладонью по ее ноге.
— Не льсти себе, — она отмахнулась, как от назойливого насекомого, и начала подниматься.
— Ты далеко? — наивная попытка удержать, схватив за локоть.
— Я вся липкая… от тебя. Хочу смыть. Отпусти, — в ее голосе не было места для дискуссий. Он нехотя разжал пальцы.
Ему оставалось только смотреть. Смотреть, как она, нагая, растрепанная, уставшая, идет в ванную и на прощание оборачивается, чтобы бросить ему обещающую, довольную улыбку. Ее тело в лучах заката манило с новой силой. Эта матовая кожа, темные соски, округлые бедра — все напоминало о неистовстве, с которым она только что принимала его. Но принимать душ вместе она не любила. Это был ее ритуал очищения, момент полного уединения, где она смывала с себя не только пот, но и что-то большее.
Искра ссоры
Он закурил, не вставая с постели. Регина обладала странной властью над ним. Их связь была не настолько хрупкой, чтобы порваться в любой момент, но и не настолько глубокой, чтобы стать чем-то настоящим. Она открыла ему двери в большой бизнес, и он был благодарен. Поэтому играл по ее правилам, списывая все на женские причуды.
Дым висел в воздухе тяжелым облаком. Вторая сигарета почти догорела, когда она вышла. Свежая, с румянцем на щеках, в полотенце и с влажными волосами, она напоминала сытую, довольную хищницу. Но благостное выражение сменилось грозовой тучей, как только она учуяла запах.
— Грэм! Я же просила! — нахмуренные брови предвещали бурю. В скорости смены настроений с ней не мог сравниться никто.
— Не курить? Прости, дорогая, вечно забываю, — он затушил сигарету и встал, обмотавшись простыней.
— И не называй меня «дорогая»! — каждое его слово только распаляло ее.
— Прости, Регина, — он вздохнул про себя, но попытался обнять ее. Иногда слова были лишними.
— Довольно! Я устала от твоих «прости»! — она сбросила его руки и оттолкнула ладонями в грудь.
— Успокойся… — но его протесты были тщетны. Под ее напором он оказался у двери.
— От тебя воняет, как от паровоза! Убирайся! — последний толчок, и он очутился в коридоре. Дверь захлопнулась перед самым носом.
— Регина! Открой! Мои вещи! — кулак обрушился на безвинное дерево. Он стоял в коридоре отеля босой, прикрытый лишь простыней. — Сука… — прошипел он тихо, оглядываясь.
Десять минут в коридоре показались вечностью. Такого она еще не позволяла. Могла забыть о встрече, опоздать, заставить выполнять абсурдные поручения, но это… Злость клокотала внутри. Он уже собрался вышибить дверь ногой, когда та распахнулась.
Регина, уже одетая, вышла и, не говоря ни слова, швырнула ему ключи. Ее гордая осанка и соблазнительная походка, которая обычно сводила его с ума, сейчас вызывали лишь одно желание — отшлепать ее, чтобы взмолилась о пощаде. Он скрипел зубами от бессильной ярости.
***
Пустота особняка
Черный «Мерседес» бесшумно въехал в гараж. Она выключила двигатель и еще несколько минут сидела, судорожно сжимая руль, прежде чем разжать побелевшие пальцы. Этот автомобиль, подарок покойного мужа на годовщину, был ей дорог. Он, как верный пес, слушался только ее.
Не оглядываясь, она прошла через лужайку к черному входу. Белый особняк в фешенебельном пригороде Хьюстона — эталон классицизма, строгий, монументальный, с колоннами и портиками — должен был символизировать мощь и стабильность. Сегодня он напоминал скорее мавзолей.
Щелчок замка нарушил гнетущую тишину. Она уверенно прошла темные коридоры на кухню, а оттуда — в огромный, пустой холл. Стук каблуков по мрамору эхом разносился под высокими потолками, усиливая ощущение одиночества.
Гостиная была такой же неуютной и безжизненной. Она провела пальцем по полированной поверхности бара, за которым скрывался целый арсенал спиртного. Пыли не было — персонал исправно выполнял свою работу, поддерживая дворец в состоянии вечной готовности к приему, который никогда не состоится.
На душе было мерзко и горько. Зачем она приехала сюда, где одиночество давило с удесятеренной силой? Этот дом был ее отражением — красивая, величественная оболочка, а внутри — пустота.
Виски оказался достаточно горьким. Наполнив стакан, она устроилась в кресле у окна, сбросила туфли и утопила босые ступни в мягком ковре. За окном серебрилась лунным светом лужайка. За ее спиной, с портрета на стене, за всем этим наблюдал покойный Леопольд.
Почему она так вспылила сегодня? Жалела ли она? Нет. Но Грэм был для нее опорой, сосредоточением сил. Она сделала его тем, кем он стал. И как любовник он был неплох — не лучший, но подходящий для легких отношений, скреплявших деловые узы. Что ж, придется искать нового. Желательно со стороны. Остальные мужчины в ее окружении были либо женаты, либо непривлекательны.
Стакан опустел и был наполнен снова. Хотелось заглушить мысли, забыть о пустоте. Муж умер четыре года назад. С его дочерью, Маргарет, так и не сложилось близких отношений. Грэм не из тех, кто будет бороться за ее внимание. Оставались только компания и бизнес — единственное, что стоило ее усилий. Откинув голову на спинку кресла, она закрыла глаза. Еще мгновение — и хмельной сон поглотил ее.
Обратите внимание: ТАК МАЛО ДЛЯ СЧАСТЬЯ .
***
Кошмар погони
Ей снился кошмар. Она бежала по бесконечным коридорам собственного офиса, натыкаясь на закрытые двери. Лифты не работали. Лица сотрудников — одни смеялись, другие хмуро наблюдали — преследовали ее на каждом шагу. Было невыносимо жарко, тело покрывалось липким, леденящим потом.
Она металась. Наткнулась на Спенсера, и на миг его рука показалась ей золотой. Он улыбался неприятной улыбкой. Развернувшись, она увидела, как из другого конца коридора, постукивая тростью с золотым набалдашником, приближается Голд. С третьей стороны вышел молодой Дэвид Нолан. В панике она рванула в единственный свободный проход, проклиная неудобные каблуки.
Вот дверь ее кабинета. Ручка поддалась. Облегчение сменилось ужасом: в комнате кто-то был. Спиной к ней у стола стоял широкоплечий мужчина в сером костюме. Когда он обернулся, у нее перехватило дыхание.
Регина проснулась и села на кровати в своей городской квартире, часто дыша. Знакомая обстановка постепенно успокаивала. Этот сон мучил ее уже несколько недель, с тех пор как Грэм уехал в затянувшуюся командировку в Японию. Уверенность, что в кабинете ее ждал именно он, хоть лица она и не видела, была странным утешением. Напряжение копилось, и она была почти готова принять его обратно — секс оставался надежным способом снять стресс.
Душ вернул ощущение контроля. Грэм должен скоро вернуться. Новый день ждал, и она была готова подчинить его своей воле. Поймав собственное отражение в зеркале, Регина улыбнулась. Эффектная, уверенная в себе женщина — такой ее видел мир.
***
Бремя решений
— Сидни, соедините меня со школой Уайкомби Эбби, — устало опустившись в кресло, отдала она распоряжение секретарю. Только что закончилось изматывающее собрание акционеров, впереди — совет директоров, но звонок падчерице был обязательным пунктом.
Отправляя Маргарет (или Мэри, как все ее звали) в престижный английский пансион, она сомневалась в правильности решения. Но лучшего варианта не было. Девочка, потерявшая мать в два года, так и не пустила Регину в свой мир. Школа с ее теплой атмосферой, спортивными секциями и обществом сверстниц должна была дать то, чего не смогла дать мачеха.
— Регина! У меня только закончился экзамен! — в трубке звучал радостный, изумленный голос.
Разговор о возвращении домой, о скачках и лошадях на мгновение согрел ее душу теплыми воспоминаниями. Но его прервало совещание.
Тень из сна
Рабочий день, казалось, решил добить ее окончательно. Не столько дела, сколько люди. Мужчины. Споры, противоречивые предложения. Обычно она легко управляла этим «улеем», но сегодня… Сегодня ее раздражало даже отсутствие болтливого Грэма. Его задержка в Японии вызывала дурные предчувствия.
Спенсер, отвечающий за финансы, догнал ее в коридоре, яростно доказывая, почему не стоит сейчас вкладываться в новое направление. Стало душно, будто отключили кондиционеры. К ним подошел Голд, непредсказуемый и хитрый, с вечной тростью. А следом появился и Нолан, апологет биопрепаратов. Вид всех троих вместе заставил ее ретироваться. Она свернула в незнакомый служебный коридор, дергая ручки закрытых дверей.
Задыхаясь, она наконец вышла к знакомым переходам. Вот ее дверь. Она нажала на ручку. Облегчение было мимолетным. В кабинете кто-то был. Спиной к ней у стола стоял широкоплечий мужчина в сером костюме. Он обернулся. Воздух застрял в груди.
— Здравствуй, Регина, — губы незваного гостя растянулись в знакомой, дьявольской усмешке.
— Локсли.
Фото из сериала, кабинет Регины
#связанные #мистика #сны #почитать #фанфик #регина миллс #сериал #однажды в сказке #аутлоуквин #творчество
Больше интересных статей здесь: Отношения.
Источник статьи: Связанные. Часть 1 "Посетитель".