Мой дачный дом — это скромное наследство от бабушки с дедушкой, маленькое строение середины прошлого века. Раньше прямо за ним простиралось старое заброшенное кладбище, что создавало особую атмосферу.
Новые соседи и странное поведение
Со временем кладбище расчистили, и на его месте вырос квартал новых четырёхэтажных кирпичных домов. Осенью в них заселились первые жильцы. В одном из домов, как выяснилось, поселился личный водитель депутата с семьёй, в которой был совсем маленький ребёнок. Прошли годы, их роскошный по местным меркам дом возвышался над нашими скромными строениями, а ребёнок подрос. И тут я стала замечать странную и тревожную картину: каждый раз, когда мать уезжала по делам, мальчик начинал дико кричать, бросался к ней, цеплялся за ноги и не отпускал. Его плач и крики «Мама!» были настолько отчаянными, что становилось страшно смотреть, хотя с ним оставались родные бабушка и дедушка. Казалось, для него её уход был настоящей катастрофой.
Обращение за помощью и мрачное пророчество
В конце концов, соседи, не зная, как справиться с этой ситуацией, попросили меня порекомендовать им колдуна или знахаря, чтобы «заговорить» ребёнка и прекратить эти мучительные для всех сцены. Я выполнила их просьбу, поговорила с одним таким специалистом. Его ответ, переданный через меня, был неожиданно суровым. Он сказал, что заговор лишь успокоит внешние проявления, но не решит суть проблемы. По его словам, ребёнок для этих людей был словно «деталь интерьера» — его настоящие чувства, страхи и потребности их не интересовали. Отсюда и такая болезненная реакция на разлуку. Колдун предрёк, что мальчик будет несчастным.
Ритуал с игрушкой и тихий финал
Он дал простой, но специфический ритуал. Нужно было заговорить детскую игрушку, используя особые слова, и давать её ребёнку в момент ухода матери. Текст заговора был таким: «Крик крик уймись, охладись, из-гонись. Нет тебя в (имя), нет в душе (имя), голове (имя), в сердце (имя), в печени, в костяк». Начитывать его следовало много раз, можно было и в присутствии ребёнка. Соседи последовали совету. И — помогло. Ребёнок действительно успокоился, во дворе воцарилась тишина. Однако в этой истории был мрачный эпилог. Спустя некоторое время депутат и его шофер (отец ребёнка) трагически погибли. Родственники вскоре куда-то уехали, и тот самый роскошный дом теперь стоит пустой и безмолвный, как немой укор той истории.