Впервые Westbam поставил иглу на пластинку в 83-м, с этого момента не покидает диджей-плейса. На его счету - книги Mixing What Is It For? и Mixes, Cuts & Scratches, куча альбомов и синглов, участие в организации фестиваля Mayday, а также звание "Самый забавный DJ Берлина".
Сложно поверить, что этот забавный небритый человек, сильно смахивающий на таксиста, стоит у истоков не то что бы культуры, а целой эпохи с ее субкультурами, тупиками и коммерческой махиной. Но так оно и есть, спустя более чем 10 лет Maximilian Lens во второй раз приземлился в Борисполе, чтобы продемонстрировать мощь немецкой высшей лиги. Как выяснилось, прародитель рейва отличается не только музыкальными скиллами и редкостной болтливостью, а еще и любовью к теплу. Where is fuckin' global warmin', huh? - частенько спрашивал он, глядя в хмурое небо над Jeans Beach Club.
По словам некоторых известных критиков (Алексей Горохов/Конец техно-эпохи - прим. ред.), в конце 90-х ты утверждал, что техно-музыка и DJ-культура исчерпала себя, уступив место слепому копированию, что ты можешь сказать о ситуации на данный момент?
Я думаю, что меня неправильно поняли, я всегда верил в DJ-культуру и в конце 90-х, когда люди сравнивали DJ-культуру с панк-рок-движением, я отвечал им, что панк-рок был концом эры, а DJ-культура стала началом новой эры. Быть может, эта цитата была взята оттуда, на самом деле я имел в виду, что в середине 90-х техно-музыка была чем-то действительно диким и неконтролируемым. DJ-культура - абсолютно настоящая, это то, чем я занимаюсь всю свою жизнь, начиная с 84-го года. Именно тогда я написал текст о новой минималистичной электронной музыке как о следующем этапе в развитии электронной музыки. А так получается, что я сказал, будто вся моя жизнь - это ложь, а Kraftwerk - это единственное, что мне нравится. Но ведь это попросту смешно. Думаю, что современная электронная музыка уже намного впереди Krafwerk, да, они были прорицателями будущего, но DJ-культура стала новым уровнем, следующим этапом. Я встречал их пару раз, они вполне с этим согласны.
Твое звучание со временем трансформируется, меняется - например, десять лет назад твои работы звучали гораздо тяжелее. Что в большей степени влияет на этот процесс?
Я не рассматриваю музыку как тяжелую или легкую, в какой-то момент тебе просто нравится какая-нибудь музыка, и ты делаешь такую же. Думаю, есть некая закономерность в том, что с годами и взрослением твоя музыка становится всё более утонченной и глубокой.Я больше не вижу смысла в написании примитивных hard-треков,но, тем не менее, я с радостью могу их сыграть. Играть пластинки и выпускать пластинки - это действительно разные вещи. Я очень горжусь тем, что мой альбом Right on был гораздо мягче по сравнению с предыдущими, ведь это было то, что мне действительно нравится. Я пишу музыку с Klaus Jankuhn, парнем, с которым познакомился в 1980 году в экспериментальной группе по изучению электронной музыки. Это было 27 лет назад, и сейчас я понимаю, что с годами всё неизбежно меняется. Но в то же время я сознаю драйв тяжелой музыки, молодежь всегда будет от нее переться. Когда мне было 15, я слушал hardcore, ездил на машине и устраивал вечеринки. Сам понимаешь, музыка в то время не могла быть для нас достаточно экстремальной, шумной и быстрой. Сейчас мне 42, и я уже не могу прочувствовать это, но, тем не менее, могу понять. Ставить себя на место 15-летних так же глупо, как и представлять себя 50-летним. Мне 42, и я стараюсь качественно передать свое знание. Когда мне было 15, я качественно передавал свое незнание. Когда ты молод, ты пользуешься своей неопытностью, незнанием, нежеланием знать, для того, чтобы создать что-то новое, и это прекрасно. Но когда ты становишься старше, попытки делать то же, что раньше, в конце концов превращаются в фальшь, ты больше не можешь претендовать на свежесть во взгляде на вещи. Это звучит немного сложновато, наверное, поэтому меня иногда не понимают.
Многие считают, что большинство треков Westbam написал Klaus Jankuhn, как ты можешь это прокомментировать? (Прим. ред. - длительная пауза, прерываемая замысловатым мычанием. Полученный ответ, как это обычно бывает, немного не соответствовал вопросу...)
Мммм... Это отлично, что люди знают с кем я делаю музыку. Когда музыканты делают музыку вместе в течение 27 лет, то очевидно, что всё, что получается в результате, является следствием их взаимодействия. Klaus представляет свое видение музыки так же, как я представляю свое. Если он не будет этого делать, то я смогу это сделать без него, он же, в свою очередь, справится и без меня. Например, Mick Jagger и Keith Richards, работая вместе, были великолепны, поэтому я не вижу никакой проблемы в подобных вещах. На мой взгляд, музыка - это социальное явление, она лежит за границами одной или нескольких личностей. Поэтому совместная работа с кем-то, наличие его части музыки в твоей - это вовсе не проблема.
Чем сейчас занимаются твои друзья Marusha и Dr Motte? Про них уже давно ничего не слышно...
Я встретил Dr Motte несколько дней назад в Австрии, мы играли вместе в одном клубе. Ну, с ним всё в порядке, мы договорились встретиться в ближайшее время за чашечкой кофе. Mote живет буквально за углом моего дома в Восточном Берлине. А Marusha живет рядом с моим домом в Западном Берлине. У нее родился сын, и сейчас она вся в материнских заботах... У меня тоже двое маленьких детей, мы иногда вместе гуляем и всё такое. Это круто, it's new fun for me! Уверен, что Marusha тоже от этого в восторге.
Ты очень и очень давно во всей этой клубной суете, у тебя не возникало желания послать ее подальше?
Знаешь, когда я прилетел сюда на пляжную вечеринку и увидел весь этот fuckin' дождь и холод, то первой моей мыслью было: «Oh shit! Oh shit!». Когда мы только собирались сюда, рейс в Киев отменили, и мы семь часов провели в аэропорту, а тут еще эта погода, это такой стресс, он просто fucked me over! Тогда я подумал:«твою мать, я ненавижу всё это!»
Но вот я пришел сюда и увидел людей, которые танцуют и улыбаются, и всё стало на свои места. Хоть погода и не лучшая, но мне этого достаточно - если люди получают удовольствие, я получаю его тоже.
Один из твоих альбомов называется We'll Never Stop Living This Way, как ты можешь описать этот самый this way?
На самом деле, это название родилось случайно. Однажды я играл на Майорке, и там был один парень, где-то 54-х лет. Он всё время тусовался на бэкстейдже, как вдруг говорит: «Знаешь, Westbam, когда я был помоложе, мама мне всегда говорила, что когда-нибудь я перестану жить подобным образом. Но, чувак, я уверен, что we'll never stop living this way!» Мне показалось это очень забавным и в то же время емким, когда пришло время назвать альбом, я вспомнил о том, что говорил мне этот человек.