Они лежали на берегу моря. Погода стояла прекрасная. Купальный сезон еще не закончился, но отдыхающих было совсем мало. Наступил конец сентября. Солнце не жгло, а ласкало – уходить с пляжа не хотелось даже в полдень. Евгений принес мороженое. Они ели его, блаженно глядя в морскую даль, и ни о чем не думали. Это был отпуск, когда позволено ни о чем серьезном не думать.
Пришли две девицы. Сдвинули шезлонги, расстелили полотенца. «Почему именно здесь? – взбесило Валентину. – Именно здесь – напротив. Как будто нет места слева, справа, сзади». Но мысли Валентины не были слышны девушкам. Девушки разделись, делали селфи, позируя на телефон. Их стройные загорелые тела выгибались в неимоверных позах и застывали под еле слышные щелчки камеры. Валентину это бесило, она повернула голову в сторону мужа, желая хоть с кем-то поделиться своим негодованием, и увидела, как заинтересованно Женя смотрит на этих молодых нимфеток и мечтающе расплывается в улыбке. Смотреть на это было больно. Валентина повернулась и ойкнула. Евгений среагировал немедленно: «Валюш, что? Что случилось?» Валентина обеими руками прикрыла живот и тихо произнесла: «Не знаю. По-моему, желудок. Не надо было есть мне это мороженое. Пойдем в номер. Там в аптечке таблетки». «Конечно, конечно, пойдем, – заторопился Евгений, – ты вставай потихоньку, давай я помогу».
В номере Валентина сделала глоток воды и легла. Женя принимал душ. Минут через пять он вышел. Сел на кровать напротив жены и спросил: «Валюш, ну как? Отпустило?» «Да, – произнесла она, – только немножечко знобит. Обними меня». Евгений наклонился над ней, обнял, стараясь согреть любимую. Ее горячее мягкое тело прильнуло к нему, и они слились в долгом тихом поцелуе.
Вечером они сидели на веранде гостиничного дома. Любовались закатом солнца и пили сладкое вино местного винодела. Валентина вдруг вспомнила Женину улыбку на пляже, полуголых девиц и спросила мужа: «Васильков, а что ты больше всего ценишь в женщине: красоту тела или красоту души?» Васильков чуть-чуть помолчал и ответил: «В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». Валентина поморщилась: то ли от сладкого вина, то ли от сказанной мужем банальности, и потребовала: «Жень, не надо мне Чехова цитировать. Я хочу твое мнение услышать. Так что – красота тела или красота души?» «Конечно, красота души. Валюша. Я старший преподаватель кафедры русской литературы, доцент все-таки. Знаток человеческих душ. А ты мне такие вопросы задаешь. Конечно, душа».
В ту ночь Валентина долго не могла заснуть. «Боже, как он смотрел. Как он вожделенно улыбался», вертелось у нее в голове. Валентина понимала и осознавала, что за двадцать лет, что они вместе с Евгением, она сильно изменилась. Она, некогда стройная блондинка 46 килограммов веса, превратилась за эти годы в рязанскую бабу с толстой попой и слоновьими ногами, с пухлой водянистой грудью и жидкими волосами. Где эти 46 кг? Откуда и почему к ним приросли еще 25 килограммов мяса? Он прав, он прав. Я старая, жирная женщина. А он еще строен и красив. Ему только сорок. Ну почему мужики так медленно стареют?
* * *
Вторую неделю после отпуска Валентина истязала себя диетой, а вечерами пропадала в фитнес-клубе. За это время её тело покинул один килограмм. «Если так дело пойдет, – подсчитывала Валя, – то к июню, я сброшу двадцать, а к отпуску все двадцать пять. Тогда еще посмотрим, на кого он будет смотреть на пляже – на меня или на всяких молодых девиц».
Придя вечером с фитнеса, Валентина разделась и пошла на кухню, очень хотелось есть. Сегодня ей можно только ужинать. На столе лежал листок, исписанный Женькиным мелким почерком. «Опять, наверное, задерживается, на кафедре. Мог и позвонить, зачем писать, как в старые времена», – подумала Валя и взяла записку.
«Валентина, прости. Я полюбил. Я без Ирочки не могу. Мы ждем ребенка. Давай останемся друзьями. Ты еще молода, счастье придет к тебе.
Необходимые вещи я забрал. Остальное – позже.
Евгений».
Валентина смяла письмо, потом нервно разорвала его в мелкие клочки и заревела горько и отчаянно: «Что мне делать?!А говорил – душа! Красота души! А сам к Ирочке… к молодой ассистентке… к этой точеной дюймовочке … Ах-ха-ха-ха! Ы-ы-ы! Мамочка, что мне делать? Ы-ы-ы…»
