Я хочу привести вам пример того, как выступают тысячи людей. Как-то раз судьба забросила меня в Маррен, летний курорт в Швейцарских Альпах. Я жил в отеле, принадлежавшем лондонской компании. Фирдоа каждую неделю присылала лекторов, чтобы те выступали перед гостями. На этот раз к нам приехала известная английская романистка. Она выступала с лекцией на тему «Будущее романа». Впоследствии она говорила мне, что не сама выбирала тему выступления. И оказалось, что ей практически нечего сказать об этом. Писательница набросала краткий план выступления, вышла на трибуну и, не глядя на слушателей, доложила свой текст, то уставившись куда-то поверх их голов, то заглядывая в свои заметки, а порой просто глядя в пол. Она монотонно бросала слова, словно находилась в безвоздушном пространстве, а не среди людей.
Это было не выступление, а просто разговор с самим собой. В нем не было ни капли общения. А главным для любого публичного выступления является именно общение, контакт с публикой. Аудитория должна почувствовать, что услышанные ею слова исходят прямо из сердца и разума оратора и направлены к их умам и сердцам. Выступление, которое я только что описал, можно было произнести посреди безжизненной и безводной пустыни Гоби. Оно прозвучало так, словно было написано для песчаных барханов, а не для живых людей.
Сколько вздора и полной бессмыслицы написано о том, каким должен быть процесс выступления. Люди разработали для себя уйму правил и ритуалов, придали им налет таинственности. Старомодное «красноречие» делало публичную речь просто ужасной. Бизнесмен отправлялся в местную библиотеку или в книжный магазин и брал том, посвященный ораторскому искусству, который был для него практически бесполезен. Несмотря на прогресс во многих других отраслях, практически в каждом американском штате школьников заставляют декламировать высокопарные речи — нечто настолько же бесполезное, как ручной насос, и такое же устаревшее, как гусиное перо в качестве ручки.
В двадцатых годах появилась совершенно новая ораторская школа. В соответствии с духом времени красноречие стало таким же современным и практичным, как автомобиль, таким же простым и ясным, как телеграмма, таким же деловым, как рекламное объявление. Словесные фейерверки, которые были столь популярны в прошлом, больше не удовлетворяли аудиторию.
Современная публика, будь то пятнадцать бизнесменов на совещании или тысяча людей на стадионе, хочет, чтобы оратор говорил так же просто, как он это делает в частной беседе. Вообще лучше всего говорить так, словно вы разговариваете с одним человеком, а не делаете доклад с трибуны. Но при публичном выступлении нужно говорить более энергично и заинтересованно. Чтобы выглядеть естественно, разговаривая с десятком людей, оратор должен потратить больше энергии, чем в личной беседе с глазу на глаз. Точно так же статуя, стоящая на вершине здания, должна быть больше обычной, чтобы зрителю, стоящему на земле, она казалась нормальной.
Когда Марк Твен закончил свое выступление в шахтерском поселке в Неваде, к нему подошел старый старатель и спросил: «Вы всегда так говорите или это ораторский прием?»
Именно этого и хочет аудитория от любого оратора — естественной манеры говорить, может быть, немного более энергичной.
Единственный способ достичь такой энергичной естественности — это практика. И во время практики, если вы заметили, что сбились на высокопарный слог, остановитесь и мысленно спросите себя: «Что здесь не так?, Проснись! Будь человеком!» А затем выберите в аудитории человека, на ваш взгляд, наименее заинтересованного в ваших словах, и обращайтесь непосредственно к нему. Забудьте о том, что в зале есть и другие люди. Беседуйте именно с этим человеком. Представьте, что он задает вам вопросы, а вы на них отвечаете. Вы — единственный человек, который может ответить на эти вопросы. Если бы он встал и заговорил с вами, а вы отвечали ему, то так бы и было. Такой прием позволяет сделать ваше выступление более разговорным, естественным и четким. Поэтому представьте, что так оно и есть.
Вы можете даже начать задавать вопросы и сами на них отвечать. Например, в процессе выступления вы можете сказать: «Вы спросите меня, чем я могу подтвердить правильность моей точки зрения? У меня есть надежное доказательство, и...» А затем продолжайте отвечать на заданный самим собой вопрос. Такой прием выглядит очень естественно. Вопрос нарушает монотонность выступления, делает речь непосредственной, Приятной и вполне разговорной.
Обращайтесь к членам Торговой Палаты так, словно вы разговариваете с Джоном Генри Смитом. Что такое заседание Торговой Палаты, как не собрание Джонов Генри Смитов? Тот метод, который эффективен для одного человека, принесет вам успех и в выступлении перед группой людей.
Ранее мы с вами говорили о выступлении английской романистки. В том же самом зале через несколько дней выступал другой оратор, сэр Оливер Лодж. Темой его выступления были «Атомы и миры». Он размышлял над этой проблемой более полувека, проделал огромную исследовательскую работу, множество экспериментов и опытов. Она стала частью его самого, его души, его сердца, его разума. Разумеется, ему было что сказать. Он забыл, что произносит «речь». Об этом он думал меньше всего. Его заботила только точность, ясность и убедительность, с которой он мог рассказать публике об атомах. Он старался, сделать так, чтобы мы увидели то, что видит он, и почувствовали то, что чувствует он сам.
И каков же был результат? Он произнес великолепную речь. В ней были обаяние и энергия. Она произвела глубочайшее впечатление. Сэр Оливер был выдающимся оратором, хотя сам он себя таким никогда не считал. Уверен, что лишь немногие из тех, кто слышал то его выступление, решили, что он профессиональный оратор.
Если вы выступаете публично и слушатели принимают вас за профессионала, вам не стоит благодарить своего преподавателя. На моих семинарах студентов учат говорить так, чтобы публика ни за что не догадалась, что оратор прошел специальную подготовку. Хорошее окно никогда не привлекает к себе внимания, оно просто пропускает свет. Хороший оратор Должен быть таким же. Он должен быть настолько обезоруживающе естественным, что слушатели не должны замечать его ораторского искусства. Они должны думать лишь о предмете выступления.